Хочу жить дольше! Записки геронтолога

Рабочие сжимают кулаки, но сдерживаются.

Преподаватель:

— Возможно тут речь об окончании Второй мировой войны в Тихоокеанском регионе, она закончилась в 9—00 второго сентября 1945 года.

Крик:

— По факту лозунг не верный, война не закончилась, она в наших умах.

Мужчина в кепке:

— Повторно предлагаю снять, это очень несерьезный лозунг. Я доложу куда надо!

— Почему, очень даже серьезный! Возможно идет речь о жизни, что она победила смерть.

Трое серьезных мужчин с выправкой военных, обращаясь к мужчине в кепке:

— Снимать ничего не будем. Пусть немного повисит. Может хоть кто-то прислушается. Да, Вы, товарищ в кепке, и докладывать никуда не нужно. Надокладывались уже. По полной.

Мужчина в кепке предпочитает отодвинуться на край толпы, чтобы в случае чего можно было дать деру.

— Это Леша, у него парез.

Все оборачиваются и видят — стоит старый доктор, которого все знают. У его ног потрепанный кожаный саквояж. Он устал после ночной визитации к пациенту. Весь его вид говорит, что он хочет домой, попить чаю, накрыться пледом и вытянуть ноги на своем старом удобном диване.

— Леша хотел написать «водка закончилась», но видно не смог, — доктор снимает пенсне и медленно уходит.

Толпа в недоумении, то ли им грустить, что водка закончилась, то ли радоваться, что войны нет. Рюмочная наконец открывается и всасывает в себя толпу.

Притча о деде Репке (геронтологическая сказка)

Посадили деда Репку. Сидит Репка в камере, вроде и не тужит, даже умные книжки читает. Но тут решила его бабка вытащить своего деда. Далее дело было так: позвала бабка крысу. Схватилась бабка за Репку, крыса за бабку, а Репку не вытащат. Позвала крыса мышку. Ухватилась мышка за крысу, а вытащить опять не могут. Позвали тогда они на помощь круглого червя, потом позвали и плодовую муху с красивым именем Дрозофила. Так дошли и до дрожжей. Куча дрожжей за муху, муха за червя, червь за мышку, мышка за голого землекопа, а дед как сидел, так и сидит.

На бумаге то получается, что деда Репку давно вытащить должны, а он как сидел, так и сидит намертво. Конечно, Вы поняли, что Репка тут это само старение человека? Итог сей сказки таков: изучение старения на моделях животных потеряло саму суть геронтологии, так как произошло изменение объекта изучения. Никакие мыши и дрожжи не помогут нам выдернуть старение, которое плотно сидит в наших телах. А причитать о прошлых неудачах можно долго, но главное понять проблему. Не так ли?

Что же это такое это самое клиническое мышление?

После конференции на одну из медицинских тем, участники решили обсудить, что же такое профессиональное мышление врача. Интересующие темой, их набралось несколько десятков человек, остались в зале… ведущий открывает дискуссию:

— Коллеги, а что же такое это наше клиническое мышление? Нам всем с первого курса его прививают. А давайте попробуем своими словами высказать, что же в итоге мы имеем?

— Клиническое мышление — это часть суммы навыков, позволяющая получать заработную плату на том рабочем месте, где в требованиях значится наличие диплома по специальности «лечебное дело».

— Хватит шутить, после конференции все прилично устали.

— Вот и расслабимся.

— Коллеги, тогда автоматически встает вопрос, а существует ли кулинарное мышление? Или инженерное? Или железнодорожное и даже военно-морское мышление?

— Существует. Мышление — оно никогда не «вообще мышление», оно всегда разное.

— А мне кажется, что мышление или есть, или его нет. Если оно какое-то атрибутированное, то это уже и не мышление.

— Это замечательно. В этой теме навалом гипотез с техническим подходом и механическими оценками. Может быть сразу их в сторону отложим?

— Вот, господа, хороший пример: «…Мне стало любопытно: чем я еще болен? Я перешел к пляске святого Витта и выяснил, как и следовало ожидать, что ею я тоже страдаю; тут я заинтересовался этим медицинским феноменом и решил разобраться в нем досконально. Я начал прямо по алфавиту. Прочитал об анемии — и убедился, что она у меня есть и что обострение должно наступить недели через две. Брайтовой болезнью, как я с облегчением установил, я страдал лишь в легкой форме, и, будь у меня она одна, я мог бы надеяться прожить еще несколько лет. Воспаление легких оказалось у меня с серьезными осложнениями, а грудная жаба была, судя по всему, врожденной. Так я добросовестно перебрал все буквы алфавита, и единственная болезнь, которой я у себя не обнаружил, была родильная горячка…» Джером К. Джером.

— Замечательная цитата из Джерома, только вот к чему она? Ведь рассказчик не был врачом.

— Зато он мыслил клинически.

— И где это Вы, коллега, увидели в тексте? Наоборот, тут его нет.

— Не спорьте, господа, тут именно тот вариант студента третьего курса лечебного факультета, который впервые увидел учебник пропедевтики или открыл дифференциальную диагностику по Виноградову.

— Студент и этот Джером мыслят так же, как и моя жена. Она журналист по образованию, но дает мне врачу рекомендации и советы по медицине.