Холодный огонь

Это, конечно, не ответное признание, но тоже сойдет.

Холли и не ждала, что все будет как в любовном романе. Все гораздо сложнее. Любить Джима Айронхарта все равно что одновременно любить безутешного Макса де Винтера из «Ребекки», Супермена и Джека Николсона во всех его ролях. Это непросто, зато нескучно.

– Вчера, когда я расплачивалась за номер, а ты смотрел на меня из машины, я поняла, что ты не признался мне в любви. Я всецело тебе доверилась, собралась с тобой уехать, а ты не сказал мне этих слов. А потом я подумала, что тоже их не сказала, изображала из себя крутую тетку, боялась показаться слабой, скрывала свою уязвимость. Так вот, я больше не боюсь, я иду по этой проволоке без страховки, потому что прошлой ночью ты признался мне в любви. Такими признаниями не бросаются, Джим.

Он удивленно смотрел на Холли.

– Я понимаю, ты не помнишь, но ты это сделал. Тебе непросто произнести слово на букву «эл». Возможно, так рано оставшись без родителей, ты боишься сближаться с людьми, ведь в тебе живет страх потери. Диагноз за три секунды. Холли Фрейд. Как бы там ни было, ты признался мне в любви, и чуть позже я предъявлю тебе доказательства, но сначала, пожалуйста, запомни: я и представить себе не могла, что когда-нибудь почувствую к мужчине то, что чувствую к тебе. Поэтому предупреждаю: то, о чем я сейчас скажу, будет трудно или даже невозможно принять, но ты просто знай, что во мне говорит любовь, и ничего больше.

Джим растерянно смотрел на Холли.

– Да, хорошо. Но…

– Пожалуйста, не перебивай меня, сначала выслушай.

Холли наклонилась и поцеловала Джима, а потом рассказала ему о своих предположениях, о том, почему сбежала с мельницы, пока он спал, и о том, почему вернулась. Было видно, как в Джиме нарастает отрицание. Временами он хотел возразить, но Холли его останавливала – то руку сжимала, то прикладывала палец к его губам, то быстро целовала. Блокнот с ответами, который Холли достала с заднего сиденья, буквально потряс Джима, он уже не рвался протестовать.

ОН ОЧЕНЬ ПОХОЖ НА МОЕГО ОТЦА, КОТОРОГО Я НЕ СМОГ СПАСТИ.

Джим держал в дрожащих руках блокнот и, не веря своим глазам, смотрел на ответ. Потом вернулся на несколько страниц к другому странному посланию.

ОН ЛЮБИТ ТЕБЯ ХОЛЛИ

ОН УБЬЕТ ТЕБЯ ХОЛЛИ

– Я бы никогда не причинил тебе зла, – срывающимся голосом сказал Джим, не сводя глаз с записи. – Никогда.

– Я знаю.

Доктор Джекил не по собственной воле превращался в мистера Хайда.

– И ты думаешь, что это написал не Друг, а я?

– Я уверена, что ты, Джим. Иначе и быть не может.

– Получается, если это написал Друг, а Друг – часть меня, то ты считаешь, что я люблю тебя, Холли?

– Именно.

Джим оторвал взгляд от блокнота и посмотрел на Холли.

– А если ты веришь в первую часть послания, почему отказываешься верить во вторую?

– Вот мы и подошли к самому главному. Я верю, что какая-то маленькая темная твоя часть действительно хочет меня убить.

Джим вздрогнул, как будто она его ударила.

– Враг искренне желает моей смерти, потому что благодаря мне ты по-новому посмотрел на недавние события, благодаря мне ты сюда вернулся, благодаря мне ты стал спорить с источником твоих фантазий.

Джим затряс головой.

– Ты сам хотел разобраться, – быстро говорила Холли. – В первую очередь именно поэтому ты и притянул меня к себе.

– Нет, я не…

– Да, Джим, ты.

Холли понимала, насколько опасно подталкивать его к правде, но только так она и могла – вернее, надеялась – его спасти.

– Джим, если ты просто постараешься понять, что произошло, если не станешь отрицать, что эти две личности в тебе существуют, или хотя бы согласишься, что такое возможно, это станет началом их конца.

– Враг так просто не уйдет, – сказал Джим.

Он мотал головой и вдруг замер, удивившись собственным словам и осознав их значение.

– Вот, черт.

Холли накрыло радостное возбуждение – не только потому, что Джим невольно подтвердил ее теорию, но еще и потому, что этой фразой он обозначил свое желание вырваться из мира фантазий, где когда-то нашел убежище.

Джим побледнел, будто ему только что объявили смертельный диагноз. Впрочем, внутри у него действительно развивалось нечто вроде злокачественной опухоли, только не в теле, а в душе.

Легкий ветерок, подувший в открытые окна машины, словно принес Холли новую надежду. Но радостное волнение длилось недолго – на странице в блокноте, который все еще держал Джим, появилось новое послание: ТЫ УМРЕШЬ.

– Это не я, – искренне запротестовал Джим, хоть уже и начал соглашаться с теорией Холли. – Я не мог такое написать.

На странице появились новые слова: Я ИДУ. ТЫ УМРЕШЬ.

Для Холли весь мир будто превратился в комнату ужасов, битком набитую привидениями и вурдалаками. Теперь за каждым поворотом в любой момент без предупреждения из темноты или при свете дня на нее может кто-нибудь наброситься. И вовсе не ряженый монстр. Этот причинит реальную боль, прольет кровь и убьет ее, если захочет.

Понадеявшись, что Враг, как прежде Друг, с уважением отнесется к ее решимости, Холли выхватила из рук Джима блокнот и вышвырнула его в окно.