Холодный ветер, строптивая вода

Всадник удалялся вдоль озера, мы последовали за ним. Скорость у короля была немалая. У меня ветер в ушах свистел – так мы летели, стараясь не потерять его из вида. От озера земля постепенно поднималась вверх, на холм, заканчивающийся резким обрывом.

Я оглянулась. Эмеральд лежал в утренней дымке, отсюда, с возвышения, город был волшебно красив. На берегу озера, рядом с изящным замком, россыпь голубых черепичных крыш завораживала, как иллюстрация в книге сказок. А вокруг зеленые холмы и реки, блестевшие на равнинах.

– Кажется, король остановился.

Леди Сандра показала мне на Генриха, который поднялся почти к самой верхушке холма. Тот спешился, привязал лошадь у отдельно стоявшего дерева, снял камзол и остался в рубахе.

– Надо спрятаться. – Мы оставили лошадей со стражниками в тени деревьев, а сами прокрались чуть вперед и скрылись за огромным валуном.

– Он очень сильно разозлится? – вдруг спросила леди Сандра.

– Не знаю, – честно ответила я. – Лучше, конечно, чтобы он о нас не узнал.

– Кажется, он кого-то ждет…

У меня тоже складывалось такое впечатление. Генрих достал меч и стал разминаться, делая взмахи и выпады, шагая то вперед, то назад. Вскоре показался еще один всадник, он приблизился к королю, спешился, привязал коня под деревом и тоже вышел с мечом.

Они начали драться, но это была лишь тренировка, противники останавливались, разговаривали, пробовали приемы медленно, потом быстрее.

Итак, мое любопытство было удовлетворено сполна.

– Возвращаемся в замок, я увидела достаточно.

Во дворе замка к нам подскочили слуги, я подъехала к тому слуге, с которым так часто говорил король.

Это оказался вовсе не юноша, а мальчик лет двенадцати, и я тут же усомнилась, что Генрих помимо нетрадиционной ориентации предпочитает еще и детей. Сверху из окна детского личика было не разглядеть, а мальчик был высокий, что немного сбило меня с толку. Он придержал мою лошадь. Я спешилась и обратилась к нему:

– Как тебя зовут?

– Адриано, ваше величество, – звонко ответил он.

Голос у него был все еще детский.

– Хочу с тобой поговорить, Адриано.

Я отошла в сторону и сделала ему знак следовать за мной. Мальчик пошел следом, а за ним моя лошадь. Когда мы отдалились от остальных, я спросила:

– О чем с тобой беседует король каждое утро? Ругает тебя?

Мальчик немного смутился.

– Вовсе нет. О моей матушке спрашивает, ваше величество.

Образ Генриха-мужеложца как-то сразу поблек в моем воображении. Но, похоже, любовница у него все-таки есть. Или любовь.

– А что с твоей матушкой?

– Болеет, – вздохнул мальчик.

– Твой дом близко от замка?

– Да, – растерянно заморгав, ответил мальчик.

Волосы у него были светлые, взгляд чистый и доверчивый.

– Отведешь меня к своей матушке?

Мальчик вытаращил на меня глаза, но кивнул. Пешком мы отправились через мост в город. Леди Сандра нервно озиралась.

– Зачем мы пошли, леди Эллен? Это опасно! Вас могут убить!

– Леди Сандра, сейчас около семи утра, убийцы в такое время по улицам не ходят. Только честные работяги, – спокойно возразила я. – К тому же с нами стража.

Стражники с укрытыми шлемами лицами после покушения следовали за мной повсюду.

– Вы королева, а идете в дом простолюдинки. Так себя унижать неправильно.

– Ничего унизительного в этом нет. К тому же вы останетесь снаружи, леди Сандра, – отрезала я.

Мы с мальчиком вошли в дом, стража и леди Сандра остались во дворе, где бродили курицы в поисках еды.

Домик был простой, но очень добротный. Тихо трещал огонь в очаге. Кругом было чисто.

– Это моя сестра. – Адриано показал на девочку, которая поднялась при виде нас со скамьи, где шила. – Беа, посмотри, это королева.

Беа замерла, разглядывая меня так, будто я была сказочной феей.

– А вот моя матушка.

Мальчик отдернул полог у ниши, которую я только сейчас заметила. Я подошла ближе, рассматривая больную. Женщина приоткрыла глаза, разглядывая меня. Она все еще была во власти сна. Или снадобий. Вокруг стоял легкий аромат различных трав и настоек.

– Чем больна твоя матушка? – спросила я у Адриано.

Не похожа была эта женщина на любовь или любовницу Генриха. Она была в годах, болезнь добавляла возраста, одутловатость съедала черты лица, слипшиеся от жара, всклокоченные волосы выбились из-под чепца.

– Никто не знает. Его величество присылал сюда лучших лекарей, но никто не смог ничего сделать. Он каждое утро спрашивает о ней в надежде, что маме стало лучше.

В голосе Адриано звучало отчаяние.

– Почему же король так волнуется за нее? – с любопытством спросила я.

– Вы – его жена, королева? – вдруг спросила, задыхаясь, женщина.

До сих пор мне казалось, она не совсем понимала, что происходит вокруг, – слишком тусклым был ее взгляд.

Я кивнула. Она вдруг слабо улыбнулась и взяла меня за руку, притянула к себе поближе. Я присела на край кровати.

– Какая красавица! Вы чудо, ваше величество… Я мечтала, чтобы он нашел себе добрую, красивую девушку.

– Вы не знаете, какая я, – возразила я.

– Вы пришли сюда… Генрих заслужил счастья, ваше величество…

Она говорила с надрывом, прерываясь.