Хозяйка Четырех Стихий

– Которая пойдет по заливу, когда рухнет замок Черного Пламени, – ответил князь брату.

Митя застыл со следующим паспортом в руке. Предчувствие, от которого у подростка засосало под ложечкой, княжич затруднился бы выразить словами, но в этот момент рыжий сидх за окошечком тихо сказал:

– Впереди длинная ночь, но времени у нас очень мало.

Княжич вздрогнул. Сидх с необычным цветом волос хотел вежливо поторопить Митю, но фраза, которую он произнес, прозвучала эхом мыслей подростка. Митя так испугался, что самое очевидное предположение – что сидх уловил колебания его ауры, ощутил настроение княжича – ему даже в голову не пришло.

– Митя, не задерживай, – сказал Иван и легонько толкнул его в спину.

Княжич быстро черкнул пером в журнале.

– Прошу вас, сидх Кулумит, – сказал Митя, возвращая документ.

– Лакгаэр сказал мне, что радиус магического поля одного сидха, в среднем – саженей десять, – сказал Иван. – Будешь их ставить в разбивке саженей пятнадцать-двадцать, понял? Жителей в домах предупредишь, чтобы уходили, а сидхов не трогали. Что это мой указ, ясно?

– Прошу вас, Тиандрил... Что?

Митя позабыл про сидхов и обернулся к брату.

– Я? – произнес княжич. – Сидхов вдоль берега буду расставлять я?

– Да, – сказал Иван. – Сидхов поведешь ты. Я тебе дам Рахмана, на всякий случай.

Митя записал данные и протянул паспорт обратно.

– Прошу вас, Урсула. Но я не могу, – пробормотал подросток. – Я еще никогда...

– Когда-то надо начинать, – сказал Иван. – Пойми, Митя, кроме тебя, мне послать некого. Сидхов надо ведь не только расставить. Их надо будет потом обратно собрать. Сидхи хоть и могучие маги, но волна может быть такой, что они ее не удержат. Будут раненые, погибшие тоже. И не только среди сидхов, но и среди людей. Не все уйдут, не все поверят. Пока сидхи будут своей магией биться, ты в доке разбудишь начальство и возьмешь грузовые подводы. Обратно поедете на них. Как только смогу, я пошлю бригаду из госпиталя тоже.

– Прошу вас, сидх Ульрик. Ваня, а если...

Иван, услышав имя сидха, коротко взглянул через стекло. Как он и подумал, у этого сидха была только одна рука. На спине висела объемистая сумка. Ульрик выдержал взгляд князя.

– А разве ты – маг? – спросил Иван холодно.

Сидх помрачнел, но за него вступилась черноволосая эльфка, следующая в очереди. Она, в отличие от своих сородичей, не вышла ростом, и в своем синем платье с серебряной вышивкой смотрелась среди могучих сидхов, как нарядная куколка.

– Вы правы, Ульрик теперь не маг, – сказала эльфка. – Но когда маг волшебствует, он беззащитен, как ребенок.

– Колдует, а не волшебствует, – поправил ее князь.

Эльфка смущенно улыбнулась, и Иван смягчился.

– Да-да, конечно, – сказала дочь Старшей Расы. – Когда Марфор будет колдовать, Ульрик будет стоять рядом с Марфором и следить, чтобы с ним чего-нибудь не случилось.

– А что в сумке? – для порядка спросил Иван.

Ульрик молча снял сумку с плеча и протянул в окошко. Князь раскрыл ее. Митя чуть скосил глаза. В сумке оказались игрушки, при одном виде которых у подростка захватило дух. Тут были и деревянные солдаты с жестяными саблями, и прекрасные ладьи, и ярко раскрашенные повозки, и лошади...

– Зачем вы это взяли? – изумился Иван.

– Дети, разбуженные среди ночи, обычно пугаются, – сказал Ульрик угрюмо. – Я подумал, что это поможет успокоить их. А спокоен ребенок – спокойна и мать, и отец.

– Понятно, – сказал князь. – Проходи, Ульрик. Сумку получишь у Лакгаэра.

Иван нажал рычаг. Раздался заунывный скрип вертушки, и Ульрик прошел на человеческую сторону КПП.

– Ваш паспорт, – сказал Митя черноволосой эльфке, и она подала ему документ.

– Иди в зал через каморку, – тихо сказал Иван брату, пока тот писал. – Покажи сумку Абдуле или Рахману, не обнаружат ли они на этих игрушках каких-нибудь чар...

– Прошу вас, Ваниэль, проходите, – сказал Митя.

Иван улыбнулся эльфке и нажал рычаг.

– Иди уже, я сам запишу всех остальных.

Никаких чар Рахман на игрушках не обнаружил, и сумку вернули однорукому Ульрику. Митя прослушал инструкции, которые давал Лакгаэр своим сидхам. Княжич по примеру брата пытался найти в словах или действиях старейшины сидхов какой-нибудь подвох. Но сидхи были так спокойны, так серьезны, так почтительны. Ничуть не смущаясь его возрастом, Лакгаэр то и дело обращался к княжичу за советом, где лучше расставить магов. Многие из сидхов бывали на человеческой половине Рабина, но с тех пор планировка улиц изменилась, некоторые дома снесли, на пустырях, наоборот, выросли новые здания. Митя и сам не заметил, как уже горячо спорил с Рахманом, тоже принявшем участие в обсуждении, и с самим старейшиной эльфов. Когда Иван, записав последнего гостя, вернулся в зал, Митя как раз объяснял Лакгаэру, что последнего мага в цепочке придется поставить уже в самом порту, поскольку ближе подходящего места нет. Лакгаэр перехватил взгляд князя. Иван смотрел на брата и улыбался.

– А вот и князь, – сказал Лакгаэр.

Митя обернулся. Иван поманил его к себе. Подросток подошел к брату. Рахман следовал за княжичем. Князь положил руку на плечо Мите, оглядел сидхов.