Хозяйка Четырех Стихий

– Эй, – сказал Ульрик. – Я знаю, что здесь. Вылезай. Я тебе игрушку принес.

Эльф сообразил, что ребенок, скорее всего, видел его попытку задушить мандречена и теперь вряд ли поверит ему. Под лавкой раздался шорох. Ульрик подскочил к ней, запустил руку в пыльную черноту. Ребенок пыхтел и отбивался. Он не кричал, когда Ульрик случайно стукнул его в нос, не кричал, когда эльф ухватил за ворот рубашки и вытащил из-под лавки, не кричал, когда заметил, что у поймавшего его дяди всего лишь одна рука. Мальчик закричал только тогда, когда в неверном свете свечи увидел острые уши эльфа.

– Нет! – корчась в судорогах, кричал он. – Не надо! Нет! Хеб кой![3] Хеб кой!

От удивления Ульрик разжал руку и покосился на мужчину. Тот не проявил никаких признаков жизни, хотя ребенок вопил так, что поднял бы и мертвого из могилы. Мальчик бросился прочь, забился в угол между стеной и давно не беленой печкой. Эльф взял со стола свечу, перешагнул через спящего мужчину и прилепил огарок на печь. В щели сверкали пустые от страха глазенки.

– Успокойся, – сказал Ульрик. – Я прекрасно знаю твой язык.

– Да я уже вижу, – пробурчал мальчик.

– Это твой папа?

– Да, мой. До утра он будет ни к чему не пригоден. Берите все, что хотите, и уходите.

– Мне ничего не нужно, – терпеливо сказал эльф. – На вот, возьми...

Он осторожно просунул солдатика в щель. Сначала за печкой было тихо, а потом донеслось довольное сопение.

– В доме есть еще кто-нибудь? – осторожно спросил Ульрик.

– А как же, – отвечали из-за печки. – Сестренка моя.

– А где твоя мама?

– В госпитале, – сказал мальчик.

«Вот не везет, – подумалось Ульрику. – Только бы не инфекционное отделение».

– Чем она болеет?

– Ничем. Она там работает. Моя мама – медсестра.

Ульрик облегченно вздохнул.

– Как тебя зовут?

– Андрей, – ответил ребенок, и по тону Ульрик понял, что он лжет.

– Вот что, Андрей, – сказал эльф. – Ты видел замок, черный такой, стоит на утесе? Утес скоро упадет в залив. И замок тоже. Поднимется волна. Это будет очень большая волна. Такая большая, что затопит весь ваш берег. Ваш князь, Иван, попросил нас прийти и сдержать волну. Но у нас может не получиться. Я хочу, чтобы ты собрал вещи и ушел вместе с сестрой.

Последовала долгая пауза. Когда эльф решил, что придется развалить и печь тоже, посыпалась известка, и из щели показался мальчик. В руке он бережно сжимал солдатика.

– Но сестра еще не может ходить, – сказал юный мандречен. – Натка еще сидеть-то не может. Она только зимой родилась.

– Ты сможешь донести ее?

– А чего ж нет.

– Ты знаешь, где у папы... – Ульрик покосился на тело и поправился: – У мамы лежат деньги? Документы? Какие-нибудь другие вещи, которые для твоей мамы исключительно важны?

Мальчик насупился.

– Нет, – сказал он.

– Ну и хорошо, – не стал настаивать эльф. – Но если вдруг вспомнишь, возьми их с собой. Мы сделаем все, что в наших силах, но ваш дом может смыть этой волной, и будет лучше, если все ценные вещи ты отсюда заберешь. Я уйду, мне нужно помочь моему товарищу. А ты собирайся как можно быстрее и иди к маме, понял?

– Понял, чего ж тут не понять, – отвечал тот.

– Ну вот и славно, – сказал Ульрик.

Он нашел Марфора на берегу, у самой воды. Некоторое время эльфы вместе смотрели на замок. Пламя отражалось в воде под утесом. Вдруг Марфор наморщился.

– Что же там происходит, – пробормотал он. – Воздух насыщен магией, у меня аж в голове гудит... А ведь мы почти на полпути к докам.

Ульрик знал, о чем думает напарник. Ваниэль осталась в самом опасном месте, у подножия утеса. У Марфора здесь болела голова от чар. А что сейчас чувствовала эльфка, находясь в двух шагах от места схватки? Ваниэль являлась одним из самых сильных магов Рабина – как и все полукровки, она как волшебница превосходила по мощи своих родителей, – и именно поэтому Лакгаэр попросил ее встать под замком. Там, куда придется основной удар. От того, смогут ли маги под утесом сформировать волну и направить ее дальше, зависело, придется людям заново отстраивать свой город или нет. Да и Марфор не мог встать в другом месте. Половина эльфов, согласившихся помочь людям, пользовалась Чи Воды, вторая половина черпала Чи из Воздуха. Для того чтобы обмениваться Чи в цепочке, эльфам были необходимы два Синергиста в середине «цепи», а именно Марфор и Кулумит.

И сейчас Марфор переживал за Ваниэль, но сделать ничего не мог.

– Скажи мне что-нибудь, чтобы все происходящее показалось мне незначительной ерундой, – попросил эльф друга.

Ульрик усмехнулся и ответил:

– Да пожалуйста. Елена беременна.

– Ничего себе выдался год, – пробормотал Марфор.

Чистильщики уничтожали всех полуэльфов. Только на этот раз за чистоту расы боролись не эльфы, а люди. Но теперешние Чистильщики убивали и отцов полукровок, если удавалось их найти, а в данном случае не пришлось бы искать долго.

* * *