Хозяйка Скальной гряды

— А ревность не разбирает правды. Был парень сыном — стал мужем, и всё переменилось, — Полина вздохнула и добавила: — Это нормально, но перестроиться любящему материнскому сердцу трудно, вот и срываются на невестках, пока вас нет дома.

Чувствуя, что разговор зашёл куда-то не туда, Полина поднялась и взялась за котелок.

— Что это вы удумали, госпожа? Оставьте, без вас есть, кому помыть.

— Так ведь, а впрочем… — Полина подумала, что даже если плохо помоют, то начисто ей уж всяко легче будет ополоснуть и она, соглашаясь, махнула рукой: — Чистый поставьте вот здесь. Завтра с утра мы чай в нём заварим.

Так закончился первый день их пути, а наутро многие переживания показались надуманными, и общаться стало легче, тем более Томаш стал прежним и более не смущал странными взглядами. А то, что он всё время рядом, так в дороге друг от друга никуда не денешься.

Глава 19

— Госпожа баронесса, что же вы со всей дури шарахаете магией по кристаллу?! — едко спрашивал Томаш.

— А вы вообще сожгли предыдущий! — обиженно ткнула пальцем в грудь мужчины баронесса.

— Вы щекотали меня, — возмутился его сиятельство, а Полина негодующе фыркнула.

Она всего лишь наклонилась посмотреть, как её личный сиятельный кучер подзаряжает опустевшие воздушные кристаллы на повозке, и порывом ветра несколько выбившихся волосинок коснулись его щеки.

Ну кто мог подумать, что это приведёт к таким последствиям?

Ну, сказал бы, что щекотно, так нет же, оказывается, он был слишком сосредоточен и даже не дышал, что уж говорить о том, чтобы раскрыть рот или отодвинуться!

Полина была сердита. Она сколько раз уже заряжала эти кристаллы и всё было хорошо, а тут мало того, что из-за нехватки одного кристалла теперь повозка клонится вбок, так этот неумеха ещё смеет критиковать её!

— Вот!!! — она сунула Томашу под нос сверкающий свежей энергией кристалл, а когда он, скроив недовольную мину, протянул к нему руки, спрятала и высокомерно бросила:

— Я сама поставлю его на место, — и царственно повела рукой, указывая мужчине на место кучера: мол, садись и не мешайся.

— Вам надо учиться, — оставил он за собой последнее слово.

Полина цокнула языком, скептически оглядывая перекошенную на один угол повозку и, тяжело вздохнув, подтвердила:

— Надо.

— Небезопасно рассеивать столько излишков в эфир, — продолжал занудничать её спутник.

— Да, да, может случится головокружение и есть потом ужасно хочется.

Генерал подал ей руку и помогая подняться по ступеньке в повозку, наставительно и строго произнёс:

— Ваша магия не такая разрушительная, как моя, но от неё тоже могут быть печальные последствия.

— Не понимаю, к чему вы ведёте. — Его строгость заставила прислушаться к словам.

— Представьте, если бы я заправлял кристалл вашим методом.

Полина состроила ему рожу, благо, что мужчина сидел спиной и уже возобновил движение.

— Возле меня не просто затлела бы трава, а начался пожар!

Баронесса нахмурилась, но тут же возразила:

— Судя по вашим словам, то возле меня должны были расцветать иллюзии, но этого не было!

— Это означает только то, что выпущенная на свободу ваша энергия зависла и отреагирует на сильные мыслеобразы любого человека, попавшего в её поле.

— Да не-е, вы шутите?

— Не удивлюсь, что случай с караваном торговцев в прошлом году — ваших рук дело!

— На что вы намекаете и к чему пытаетесь привлечь меня? — насторожилась Полина, а мужчина хмыкнул и небрежно бросил:

— Купцы остановились на ночлег и так хорошо посидели у костра, — Томаш показала жестом, что купцы сильно набрались горячительными напитками, — что наутро очнулись голыми. Правда, товар никто не тронул, и жертвы не признали себя жертвами, но вспоминать о появившихся прелестных девушках, которые совратили их на всякие непотребства, было стыдно.

— Ха, стыдно, но слухи всё же пошли?

— Пошли. Купцы были слишком впечатлены и стали расспрашивать о прелестницах в ближайшем селении. Потом местные парни решили заночевать в том же месте и тоже остались при приятных воспоминаниях. Вот только когда дети ради озорства пробрались на эту полянку, то испугались до ужаса нереально большого чудовища, которое долго преследовало их, страшно завывая, и рассеялось, наскочив на пограничный оберег деревни.

— При чём тут я?

Полине хотелось спорить и всё отрицать, но ведь она временами что-то такое ощущала… отголоски… думала, что кажется, а поди ж ты… и до сих пор, если прислушаться, то где-то невдалеке плавает её энергия, не нашедшая того, кто помог бы ей воплотиться в образы.

А ещё Полина чувствовала, что выпущенная на свободу энергия и реализовавшая себя в чьих-то фантазиях изрядно подпиталась выплеском эмоций тех, кто фантазировал.