Хозяйка «Волшебной флейты» (СИ)

Откуда-то появились двое: мужик с бородой и мальчишка лет восьми-девяти. Он удирал, а мужик его догонял. И даже плеть достал на бегу, хлестанул воздух! Пацан избежал удара, вильнув в сторону, а мужик ругнулся грязно и тормознул перед коляской, чтобы не попасть под копыта взбрыкнувшей от неожиданности лошади. Поклонился в пояс. Мальчишка уже скрылся за сараем, а я повернулась к Елизавете Кирилловне:

– Зачем он за ним гнался?

– Прокоп-то? Ох, не знаю, – легкомысленно махнула рукой княжна. – Видно, мальчик что-то украл или испортил. Дворня такие разгильдяи… Учишь их, учишь! А они всё одно не понимают: сохранность господского имущества – это их личная благодать!

Очарование сельского поместья улетучилось, как будто его и не было. Я кисло улыбнулась. Всё же крепостное право – это жестоко. И, каким бы прелестным ни был вид спереди, на задворках проступали пятна, виделись дыры и заплаты. Дети должны учиться в школе, а не работать на подворье и в поле. А взрослые не должны гоняться за детьми с плетью…

Теперь я поняла, почему Лесси так умоляла меня не продавать её. Работа горничной у хозяйки заведения всяко легче, чем в деревне, а у такой милой и доброй хозяйки, как я, и вообще плёвое дело!

– Пойдёмте же, Татьяна Ивановна, я познакомлю вас с маменькой, – настойчиво потянула меня в дом княжна. Я не стала сопротивляться и позволила увести себя со двора. В доме пахло мятой и хвоей. Всё тот же запах еловых лап… Я увидела их в вазе в виде букета и отчего-то рассмеялась. Вроде бы не Новый год…

– Как мило, – сказала Елизавете Кирилловне, указав на эту композицию. Княжна смутилась:

– Ах, это Прасковья, наша кухарка! Она любит, чтобы в доме пахло елью, ну а мы не препятствуем. Ведь и правда – пахнет хорошо!

– Да, как будто из детства запах, – призналась я.

– Ель отгоняет нечистую силу, – раздался голос из глубины холла. Я резко обернулась, едва не потеряв равновесие, и увидела в окружении старинной мебели и огромных тусклых картин в золочёных рамах статную и старую женщину лет эдак семидесяти. У неё были седые волосы, затейливо уложенные на висках и взбитые в пышную причёску на макушке. Такие можно было видеть на наших картинах девятнадцатого века, когда все поголовно женщины от десяти до семидесяти ходили в тугих корсетах и длинных платьях до пола.

А вы думали, что я образования не получила и в Третьяковку не ходила? Ходила. Даже в нашем деле нужно быть всесторонне образованной, не всё же языком не по назначению работать! Им ещё надо уметь говорить о разных вещах. Так вот, с моими клиентами или, как называли их теперь коллеги, «гостями» я наблатыкалась болтать о политике, о винах, об искусстве и даже об экономике, пусть мои суждения и выглядели обывательскими.

– Маменька, позвольте вам представить Татьяну Ивановну Кленовскую, – сказала воодушевлённым тоном возбуждённой кошки Елизавета Кирилловна. – Она недавно в нашем городе, но я пригласила её на ужин, чтобы отблагодарить и познакомить с вами.

– Добро пожаловать, Татьяна Ивановна, – милостиво склонила голову старуха. Боже, это мать княжны? В каком же возрасте она родила дочь? В пятьдесят? Такое возможно?

– Татьяна Ивановна, это моя маменька, княгиня Наталья Юрьевна Потоцкая, вдова.

– Мне очень приятно познакомиться с вами, Наталья Юрьевна, – я тоже кивнула. – Я действительно только сегодня оказалась здесь и всё ещё пребываю в очаровании перед городом и вашим поместьем. Оно поистине прекрасно!

Слова находились сами собой. То ли в детстве я перечитала любовных романов эпохи 19 века, то ли сериалов пересмотрела, хотя никогда не обращала внимания на такие вещи. Сериальчики пускала фоном, пока делала маникюр или лежала с маской на лице. А вот же закрепилось в голове…

– Что ж, Татьяна Ивановна, мне тоже приятны такие слова о поместье, в которое после смерти мужа я вкладываю всю мою душу. – Старуха княгиня повернулась и знаком пригласила меня следовать за собой: – Прошу в гостиную, нам подадут чай перед ужином.

Мы прошли через небольшую комнату, обставленную довольно просто, но с лоском, и оказались в гостиной. Диванчики, обитые красивым шёлком – не чета тем, что стояли в заведении, и картины в рамах, маленькие столики со свежесрезанными цветами – но ведь цветы ещё не цветут! – и ковёр с бахромой на полу поразили меня до глубины души. Я хочу такое же в моём музыкальном салоне! Хочу эту непринуждённую атмосферу шика, хотя вот так совершенно не видно, что сколько стоит.

Цветы, да. Мне будут нужны цветы. Сейчас, в начале весны, необходимо договориться с теми, кто выращивают розы и тюльпаны круглый год. А сначала найти их, этих возможно несуществующих производителей…

– Какая прелесть! – восхитилась я абсолютно искренне. – Это же розы? Так рано?

– Это особый сорт роз, – ответила явно польщённая княгиня. – Наш садовник выводит разные цветы, возится постоянно в оранжерее.