Храм Фемиды. Знаменитые судебные процессы прошлого

При таких козырях на руках у противника Юрий оказался не готов начать действовать немедленно. Он заключил с племянником перемирие, уехал в Галич (выбирать операционной базой Звенигород, расположенный между Москвой и союзной Василию Литвой, было бы чистым самоубийством) и начал собирать силы. Партия Василия, естественно, тоже не дремала: братьям Юрия были пожалованы уделы, и они согласились выступить против «старшенького». Возникла ситуация неустойчивого равновесия, и ни одна из сторон не решалась его нарушить. Фотий поехал уговаривать Юрия не выкладывать его главный аргумент, именуемый «Орда»: Василий пытается занять великокняжеский престол, не получив благословения в Сарае, и это может дорого ему обойтись.

Сначала Московскую Русь посетило «моровое поветрие» – оспа, затем «дедушка Витовт» начал военные действия против Пскова и увяз в них. Потом скончался один из Дмитриевичей, Петр. Всё это откладывало решительную схватку между дядей и племянником. Они даже заключили «докончание» (соглашение), в котором Юрий признавал себя «братом молодшим» Василия, но… только по уделам, упомянутым в завещании Дмитрия Донского. Вопрос о великом княжении оставался открытым.

«И тогда царь Махмет даде великое княжение князю Василью Васильевичю»

(миниатюра из Лицевого летописного свода, XV! век)

Осенью 1430 г. умер Витовт. Орде из-за двухлетней засухи и мора (чумы) было не до русских дел. Юрий расторг мир, и соперники в очередной раз нерешительно повоевали, ничего не достигнув. В начале июля 1431 г. скончался митрополит Фотий. Настало время идти ва-банк. Дождавшись «счастливых дней» (Василий II – Успения (15 августа), Юрий – Воздвижения (14 сентября)), соперники с богатыми дарами двинулись «поклониться хану».

Подготовка

В Орде надо было иметь покровителя, «куратора», без этого соваться туда было совсем уж рискованно. Логично, что русских князей поручили влиятельному Минбулату, даруге (даруга или дарога

– чиновник, отслеживающий поступление дани), отвечающему за московское «направление». Тот в силу определённых причин (надо думать, коррупционного характера) был явно на стороне молодого претендента, которому была, по словам летописца, оказана «великая честь», а Юрию – «бесчестье и истома великая». Однако в истоме сын Дмитрия Донского пребывал недолго, заручившись покровительством эмира Тегинэ-бея, главы клана Ширинов. Тот силой (нравы в Сарае были ещё те!) отбил «подопечного» и увез от греха подальше в Крым, поскольку спор (Восток – дело не только тонкое, но и неспешное) должен был разбираться не раньше весны. Это была ошибка.

Тегинэ-бей (Тегиня) – эмир правого крыла Золотой Орды, глава рода Ширин в Крыму в первой половине XV века. Поражение своего союзника Юрия в судебном споре воспринял как личную обиду. В 1432 г., когда на Улу-Мухаммеда двинулся его соперник Кучук-Мухаммед, Тегинэ и другой крымский вождь Xайдар вместе со своими отрядами покинули Улу-Мухаммеда, обрекая его на поражение.

За зиму 1431–1432 гг. большую работу по подготовке к слушанию тяжбы провёл приехавший с Василием в Орду боярин Иван Всеволож, человек опытный в дипломатии и сведущий в казуистике. Он сновал по Сараю, обильно умасливал мурз и эмиров и нашептывал (предназначалось, разумеется, для ханских ушей: через кого-нибудь, да «протечёт»), что у князя Юрия – старая дружба и даже свойство с новым великим князем литовским Свидригайло. Представить себе прочный единый фронт Литвы и Москвы ордынская знать могла без труда – это был её многолетний страшный сон. Вернувшиеся из Крыма Юрий и Тегинэ («Тегиня» в русских летописях) были встречены с ещё более возросшей за зиму настороженностью.

«Многа пря»

Прения сторон, выражаясь современным юридическим языком, были напряжёнными: «многа пря <споров, противостояния. – Авт.> бысть межи их». Из скупых сообщений русских летописей видно, что оба претендента пытались разыграть наследственную карту, только по-разному расставляли акценты: «…Князь великии по отечеству и по дедству искаше стола своего, князь же Юрьи летописцы старыми, спискы и духовною отца своего великого князя Дмитрея»; каждая из сторон пыталась найти в четырёх духовных выгодные для её интерпретаций формулировки. Очевидно, что и у Дмитрия, и у Василия была своя логика; победа должна была достаться тому, кто лучше провёл «досудебный этап» и имел в запасе неожиданную для соперника заготовку. Здесь Иван Дмитриевич Всеволож оказался на высоте.