Христианство. Три тысячи лет

Вероятно, наиболее важную роль в окончательном поражении апартеида сыграл англиканский священник из Англии, который побывал в Южной Африке лишь однажды и недолго – Джон Коллинз. Подобно Хаддлстону, Коллинз был типажом, который, по традиции, удачно воспитывало англиканство: неуправляемый экстраверт, мятежный представитель английского среднего класса, которому среди беспорядочного исторического наследия церковных ниш для эксцентриков нашлась должность каноника в лондонском соборе Святого Павла. Каноник Коллинз испортил завтрак не одному вспыльчивому читателю Daily Telegraph из числа тори своими заявлениями лидера кампании за ядерное разоружение, а его вкладом в будущее Южной Африки стал Международный фонд защиты и помощи – зонтичная организация, которая после того как в 1967 году южноафриканское правительство запретило ее, ухитрялась еще четверть века избегать внимания журналистов. Фонд занимался сбором средств в Северной Европе и Северной Америке благодаря обширным личным связям, обеспечивал умно замаскированное финансирование тем, кто оказался в самых опасных ситуациях, борясь против апартеида, кого преследовали в судебном порядке и кто переживал разлуку с близкими, брошенными в южноафриканские тюрьмы. Южноафриканским службам безопасности, ловко внедрявшимся в подобные организации и проводившим подрывную деятельность, так и не удалось просочиться в фонд или раскрыть агентов, занимающихся распределением средств: десяткам тысяч человек было роздано примерно сто миллионов фунтов стерлингов. Фонд Коллинза остается одним из величайших достижений либерального протестантизма ХХ века.

[1904]

Такие священники, как Хаддлстон, Туту и Коллинз, сыграли ведущую роль наряду с заключенным в тюрьму Нельсоном Манделой, помогая Африканскому национальному конгрессу хранить верность делу установления подлинной, предназначенной для всех демократии до того момента, как режим белого меньшинства наконец утратил волю к сопротивлению. Освободительная борьба в Южной Африке осталась более тесно, чем где-либо, связанной с обеспокоенностью либеральным западным христианством другими свободами – правами гомосексуалистов, посвящением в духовный сан женщин, – и этот фактор имел решающее значение в недавних проблемах Англиканского сообщества. Более того, архиепископ Туту занял место в первых рядах движения за национальное оздоровление (а не возмездие) после окончательного поражения апартеида и прихода демократии в 1994 году. Он возглавил Комиссию по установлению истины и примирению, его примеру последовали в других местах, раздираемых давней ненавистью и жестокостью. Нельсон Мандела, став президентом, сигнализировал верность делу христианского примирения, объявив, что старый национальный гимн африканеров Die Stem

(«Призыв») по-прежнему останется таковым – наряду с безмятежным христианским гимном коса, написанным в 1897 году школьным учителем-методистом, – Nkosi Sikelel’

iAfrika («Боже, благослови Африку»): «Боже, благослови Африку… Сойди, о Дух, сойди, о Дух Святой».[1905]

Раскаяние лояльных апартеиду Церквей

Далеко не последним драматическим аспектом этого примирения стало раскаяние представителей официальных органов южноафриканской голландской реформатской церкви в их причастности к предоставлению идеологической поддержки безумию апартеида. В 1982 году они возмущенно отреагировали на исключение из Всемирного союза реформатских церквей, настойчиво утверждая, что они постоянно сверялись с «требованиями Священного Писания… искали лучший практический метод осуществления нашего апостольского призвания быть церковью Иисуса Христа с учетом нашего опыта деятельности в уникальной южноафриканской этнической ситуации». Лишь восемь лет спустя, в год, когда Нельсон Мандела был освобожден после двадцатисемилетнего тюремного заключения, церковь объявила в Рюстенбурге, что предпринимает конкретные меры по восстановлению собственности «переселенцев» и предоставлению средств для переселения изгнанных, поскольку «исповедь и прощение неизбежно требуют возмещения убытков. Без него признание вины будет неполным».[1906]