Христианство. Три тысячи лет

Наибольший ущерб принесла поддержка, которую папа Иоанн Павел II упорно оказывал ультраконсервативной католической организации «Легион Христа», основанной в Мексике в середине ХХ века. Настойчивые обвинения в сексуальном насилии основателя организации Марсиаля Масьеля Дегольядо, в молодости участвовавшего в войне «кристерос», игнорировались до самого завершения понтификата Иоанна Павла II. Ситуация изменилась при его преемнике Йозефе Ратцингере – Бенедикте XVI. В мае 2006 года заявление, касающееся Масьеля, было сделано преемником самого папы Бенедикта на посту префекта Конгрегации доктрины веры. Согласно ему, «ввиду преклонного возраста и слабости здоровья [Масьеля], Святой Престол принял решение не возбуждать канонический процесс, а “призвать его к воздержанной жизни в молитве и покаянии, отказавшись от всякого общественного служения”».[1944]

По крайней мере, Ватикан всерьез воспринял масштабы происходящего, которые не смог оценить Иоанн Павел II в силу своей аскетической чистоты. Было уже слишком поздно препятствовать сокращению конгрегаций во всем англоязычном мире и в Европе: беспрецедентный удар был нанесен по авторитету Церкви, в нем образец нелепости, обманчиво напоминающий фарс, – телесериал производства Ирландии «Отец Тед», – сочетался с подлинной яростью. Какими будут последствия для остального католического мира, нам еще предстоит увидеть.[1945]

Свобода: перспективы и опасения

По мере того как прогрессирующая болезнь Паркинсона мешала Иоанну Павлу II исполнять обязанности понтифика, последствия его величайшего достижения – приближения конца репрессивной и нерепрезентативной коммунистической власти – продолжали влиять на судьбы христиан Восточной Европы и России. Ренессанс в жизни православных церквей начался с массового восстановления нравственности и уверенности в Католической церкви за «железным занавесом». В годы угасания воли к выживанию самоназванных «народных демократий» католичество пользовалось преимуществом власти и международного престижа Ватикана, остающегося вне досягаемости коммунистов. Положение Вселенской патриархии было рискованным, особенно с учетом напряженных отношений между Фанаром и Московской патриархией, следовательно, сопоставимого союзника у православия не было.

Эффект первого папского визита Иоанна Павла II в Польшу повторялся повсюду. В Чехословакии, которой правили коммунисты, полезно сравнить празднования годовщин, связанных с основателями славянского христианства, Кирилла (Константина) и Мефодия (см. с. 496–499). Первые из них прошли в строго регламентированной атмосфере 1963–1964 годов, знаменуя 1100 лет с тех пор, как братья прибыли в Великую Моравию. Тщательно организованный коммунистическими властями, праздник прошел в сдержанном академическом стиле, с публичными выставками, подчеркивающими роль основателей скорее как наставников и культурных посланников, чем вестников христианства. Вторые торжества в 1985 году знаменовали 11 веков со дня смерти Мефодия, и на этот раз их проводила Римско-католическая церковь, торжественно возглавляя около четверти миллиона верующих, собравшихся у могилы и часовни Мефодия в бывшей моравской столице Велераде.[1946] Таких массовых собраний в Чехословакии не видели со времен «Пражской весны» 1968 года, причем правительство мало что могло поделать, кроме как слегка ограничить список официальных гостей. Следующим подобным всплеском народного воодушевления стала чехословацкая «бархатная революция» спустя четыре года.

Вацлав Гавел: диссидент, ставший президентом