Хроника смертельной осени

– Возьми, – протянул ему сотню Булгаков.

– Это че, за новые костылики – сотню? – возмутился бомж. – Не пойдет.

– Слышь, красавец, – Виктор полез во внутренний карман куртки за удостоверением. – Тебя сейчас упаковать или…

– Here you are[181]… – вдруг услышали они, и перед их изумленными глазами мелькнула зеленая купюра. Джош соблазнительно помахал ею перед носом бомжа, и Булгаков успел заметить на ней залысины президента Франклина. Бомж, не веря счастью, вцепился в сто баксов мертвой хваткой, отпустив костыли. Они упали на покрытую пожухлой листвой землю. Нантвич, руками в замшевых перчатках, поднял их и передал Глинскому.

– Спасибо, – буркнул Глинский. – А не жирно?..

Нантвич пробормотал что-то в ответ. Глинский понял его слова для себя следующим образом – это не он платит, а федеральное правительство вместе с американскими налогоплательщиками…

– Смешно, – хмыкнул Глинский. – Ладно, пойдем отсюда…

Они нашли Катрин у могильной ограды, совершенно окоченевшую, с белыми губами и с полным отчаяния взглядом.

– Это был он? – спросила она Булгакова, когда они втроем подошли к ней. Он коротко кивнул.

– Вы его не догнали, – Катрин всего-навсего констатировала факт, но почему-то Сергей почувствовал себя уязвленным.

– Как видишь, – отрубил он, но потом взял себя в руки. – Он сильно испугал тебя?

– Не знаю, – тихо ответила она.

– Что он тебе сказал? – спросил Виктор.

– Он попросил денег.

– Что?! – удивился Виктор. – Он просил у тебя деньги?

– На водку, – кивнула Катрин.

– Ясно, – до Глинского наконец дошло. – И все?

– Он обещал помолиться за Антона…

– Помолиться? – у Булгакова свело губы от ярости. – Урод…

– Сережа, – Катрин стала говорить еще тише. То, что она хотела сказать, было потенциально взрывоопасным. Ее услышал только Нантвич, стоявший совсем рядом, но поскольку она говорила по-русски, американец навряд ли что-то понял. Глинский же куда-то дематериализовался вместе со своей добычей – костылями.

– Сережа, – прошептала она робко. – А вы уверены… что это Рыков убил Антона? Да не смотри на меня так! Может, это неумышленное убийство?..

– Что? – Булгаков не поверил своим ушам. – Ты что такое говоришь?

– Может, это случайность? – она почти была готова заплакать. – Ну я не знаю… случайный выстрел?

– Совсем сбрендила, – Булгаков крепко схватил ее за локоть и потащил в сторону кладбищенских ворот, не соизволив ответить ей. Джош шел за ними, отставая на несколько шагов.

У ворот под начинавшим накрапывать дождем их ждали родители Антона и Анна. Альберт раскрыл огромный черный зонт над женой и Анной, а сам стоял с непокрытой головой и капли текли по его лицу. Немного поодаль мок под дождем Орлов, который немного оживился, завидев Катрин, но потом гордо отвернулся в сторону. Подойдя к ним, Катрин обняла сначала Валентину, затем Анну. Мать Антона поцеловала ее и сказала:

– Мы решили поминать Антона в ресторане. Конечно, вам тяжело возвращаться в нашу квартиру, особенно Анне… Поедем, у нас заказан стол. Коллеги Антона уже уехали – им нужно на службу, я их понимаю. Буду рада, если вы присоединитесь к нам, – обратилась она к Джошу по-английски, – я так благодарна, что вы помогли проводить моего сына…

– Не стоит благодарить, – поклонился ей Джош. – К сожалению, мне пора идти – дела, прошу меня простить… Примите мои соболезнования, мэм… сэр…

– Да, я понимаю, – прошептала она, а он уже обращался к Анне:

– Еще раз мои соболезнования, Анна. Всегда к вашим услугам.

– Спасибо, Джош, вы настоящий друг, – кивнула она и поцеловала его в щеку.

– До свидания…

Он повернулся к Катрин и Сергею.

– Катрин, – она протянула ему руку, и он поцеловал ее. Перчатки он снял за мгновение до этого, и поэтому ее поразило, насколько тепла его ладонь – на этом промозглом холоде. Наверно, он задержал ее руку в своей на мгновение дольше дозволенного, потому как Булгаков недовольно поморщился, но ничего не сказал, а лишь ответил на «Good luck» [182]американца коротким кивком головы. На том и разошлись.

8 октября 2012 года, Москва

…– Странно, – Катрин поднималась с Сергеем на шестой этаж дома на Чистых прудах. – Я никогда раньше не была у Анны. За столько лет. А ты?

– Разумеется, нет, – покачал Сергей головой. – С какой стати?

– Странно, – повторила Катрин. – Зачем ей понадобилось нас сюда звать? Что за тайны? Почему мы не могли поговорить в ресторане?

…Незадолго до того, как чета Булгаковых стала собираться домой после скорбного застолья, к уху Сергея наклонился угрюмый Мигель:

– Завтра у Анны, в три часа. Сможешь?

– Зачем? – хмуро спросил Сергей. Его порядком раздражало то, что Мигель не отходил от Анны. Не оставлял ни на мгновение.

– Узнаешь, зачем. И ее приводи, – он мотнул головой в сторону Катрин, которая о чем-то вполголоса разговаривала с матерью Антона, сидя в стороне от них.

– Кого это – ее? – оскорбился Сергей. – Ты слова-то выбирай, амиго…

– Извини, – скривился Мигель. – Супругу свою драгоценную – кого же еще?.. Есть серьезный разговор.