«Конечно, сударыня, того, что сделано, уже не исправить. Я не смогу жить обесчещенный там, где имел столько чести. Поэтому я отправлюсь в другую страну, чтобы провести в ней остаток жизни, а вы, я уверен, всё равно будете доброй дамой, что бы с вами ни случилось. Вы получите половину моих земель для себя и нашего сына, которого вы сами поднимете и воспитаете, ибо я знаю, что больше мы не увидимся. Другую половину владений я оставлю для своих нужд, на то время, пока буду жить в какой-нибудь стране. Но я уверен, что долго там не задержусь; и пусть милосердный Господь соизволит призвать меня к себе так скоро, как я того желаю».
Нужно было иметь очень черствое сердце, чтобы не проникнуться к супругам жалостью и состраданием, видя, как растет их скорбь.
Затем, охваченный великим горем, отважный граф уехал от супруги, взяв с собой юного сына, коему не было и двенадцати лет. Граф прибыл в Лондон и, представ перед королем в его палате, сказал:
«Сир, в прошлом вы удостоили меня многих благодеяний и почестей, за которые Бог да воздаст вам. И я всегда служил вам с любовью и преданностью изо всех моих сил, — Бог это знает. Однако теперь вы смешали меня с грязью[1764]
и подло обесчестили. А ведь такому знатному сеньору, как вы, даже в мыслях нельзя держать подобного! Вы должны сгорать со стыда. Этот позор навсегда останется с вами, и все ваши прекрасные подвиги потускнеют и обесценятся от такой низости.Теперь я с вами прощаюсь и отдаю назад всё, что получил от вас, дабы это пошло на содержание моего юного сына, который стоит перед вами. Ни вы и никто другой больше не увидит меня в этой стране».
После этого благородный рыцарь, глубоко скорбя, покинул двор короля Эдуарда. Он оставил в Англии своего сына и переправился за море, на эту сторону. Тогда все английские сеньоры очень сильно возмутились и расстроились, а король был порицаем всеми людьми.
Когда рыцарь оказался по сю сторону моря, то отправился к королю Испании, который, воюя с королем Гранады и сарацинами, осадил крепкий город, именуемый Альжезид[1765]
. В ходе этой осады, прежде чем город был взят, отважный рыцарь скончался, как и многие другие сеньоры. И я твердо полагаю, что графиня, добрая дама, тоже не задержалась на этом свете, ибо невозможно долго жить с таким горем. На этом я умолкаю. Да смилуется над ними Господь!(
Хроника первых четырех Валуа
(фрагменты)
[1]
[
[Наиболее вероятной исторической фигурой, послужившей прототипом для создания образа графини Солсбери в трудах Жана Ле-Беля и Фруассара, является Джоанна Кентская[1767]
. Редкая красота этой дамы и ее брачные союзы с представителями высшей английской знати послужили поводом для возникновения многих слухов и легенд, нередко анекдотического характера. В приведенном ниже фрагменте отразились широко распространенные представления о силе природных чар Джоанны Кентской и ее умении ловко ими пользоваться.]