Читаем КИЧЛАГ полностью

Прошел Акула воду,Обошел сплошные рифы,Ему нескоро на свободу,В уме лихие скифы.В уме лихие кониИ прерванный заезд.Акула правильный на зоне,Авторитет для здешних мест.В деталях помнит все Акула,Никак нет повреждений,Под ним кобыла Жмула,Нигде не знала поражений.Не дошла до финиша кобыла,Не дотянула четверть круга,У Акулы все в глазах поплыло –Наземь рухнула подруга.Отравили лучшую кобылу,Повредил Акула спину,Обидно, стыдно было,Жокей достал волыну.Знал врагов наперечет,
Давила многих жаба,Выставил козлам отчет,Получилось все не слабо.Акуле врезали двадцатник,Применили все законы,Прогон запрятан в ватник,Жокей меняет зоны.Покровитель есть в столице,Тонет в денежной ботве,Помочь жокей стремится,Нелегко порой братве.Спит на полке Акула,Арестантов Столыпин везет,Скачет за поездом Жмула,Ржанием жокея зовет.Какой замечательный сон,Зрители льются рекой,Из ложи важных персонАкуле машут рукой.Упорный, тяжелый заезд,Рвутся к финишу кони,
Вскочили зрители с мест,В восторге отбили ладони.Счастлив донельзя Акула,Прекрасное время было,На финише – верная Жмула:Первой приходит кобыла.За победу сражаются кони,Живет в них боец и атлет,Акула сложил ладони,Шлет победитель привет.Дернулся резко вагон,От стука проснулся Акула,Улетел замечательный сон,Ржет на прощание Жмула.На рельсах качает вагон,Продолжается длинная сага,Акула нащупал прогон,На месте лежит бумага.Чинный очень прогон,Блатные молчат до поры,Многое ставят на кон,
Сходку готовят воры.Знает об этом Акула,Ждут с нетерпением прогон,Кто-то встанет со стула,Кто-то сядет на трон.

ИДИЛЛИЯ

В нашей камере все тихо,Засыпают тараканы на боку,Невозможна в принципе шумиха,Не гонят в ночную пургу.Всегда открыта всем поляна,Когда садимся вместе за общак,Играем в карты у баяна,Не видим – из-за выступа дубак.От умиления накатится слеза,Когда кто-то вкатит колесо,И в экстазе заведут глаза,Очень тихо точится весло.Без шума рвется одеяло,Лоскут скатывают в жгут,Чифир будет близок к идеалу,
Когда лоскут под пойкою сожгут.Тихо гудит электробритва,Техника в ажуре у братвы,Наколки синяя палитраВ образе тигриной головы.Братва разбилась на семейки,Очень тихо играют в домино,Пресс качают на скамейке,Открыто подвальное окно.Кипит картошка в пойке,Из хлеба лепят птичку,Прибинтуют картофельные дольки,Мастырщик съедет на больничку.Полсотни с лишним бедолагРазводит по понятиям смотрящий,Нет хамства, стычек, драк,Спокоен котел бурлящий.Двадцать восемь шконарей,По двое на шконку,Каждый хочет поскорейПереехать в осужденку.

ИЗ ДЕВЯНОСТЫХ

Перейти на страницу:

Похожие книги

Зеленый дом
Зеленый дом

Теодор Крамер Крупнейший австрийский поэт XX века Теодор Крамер, чье творчество было признано немецкоязычным миром еще в 1920-е гг., стал известен в России лишь в 1970-е. После оккупации Австрии, благодаря помощи высоко ценившего Крамера Томаса Манна, в 1939 г. поэт сумел бежать в Англию, где и прожил до осени 1957 г. При жизни его творчество осталось на 90 % не изданным; по сей день опубликовано немногим более двух тысяч стихотворений; вчетверо больше остаются не опубликованными. Стихи Т.Крамера переведены на десятки языков, в том числе и на русский. В России больше всего сделал для популяризации творчества поэта Евгений Витковский; его переводы в 1993 г. были удостоены премии Австрийского министерства просвещения. Настоящее издание объединяет все переводы Е.Витковского, в том числе неопубликованные.

Марио Варгас Льоса , Теодор Крамер , Теодор Крамер

Поэзия / Поэзия / Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза / Стихи и поэзия
Советские поэты, павшие на Великой Отечественной войне
Советские поэты, павшие на Великой Отечественной войне

Книга представляет собой самое полное из изданных до сих пор собрание стихотворений поэтов, погибших во время Великой Отечественной войны. Она содержит произведения более шестидесяти авторов, при этом многие из них прежде никогда не включались в подобные антологии. Антология объединяет поэтов, погибших в первые дни войны и накануне победы, в ленинградской блокаде и во вражеском застенке. Многие из них не были и не собирались становиться профессиональными поэтами, но и их порой неумелые голоса становятся неотъемлемой частью трагического и яркого хора поколения, почти поголовно уничтоженного войной. В то же время немало участников сборника к началу войны были уже вполне сформировавшимися поэтами и их стихи по праву вошли в золотой фонд советской поэзии 1930-1940-х годов. Перед нами предстает уникальный портрет поколения, спасшего страну и мир. Многие тексты, опубликованные ранее в сборниках и в периодической печати и искаженные по цензурным соображениям, впервые печатаются по достоверным источникам без исправлений и изъятий. Использованы материалы личных архивов. Книга подробно прокомментирована, снабжена биографическими справками о каждом из авторов. Вступительная статья обстоятельно и без идеологической предубежденности анализирует литературные и исторические аспекты поэзии тех, кого объединяет не только смерть в годы войны, но и глубочайшая общность нравственной, жизненной позиции, несмотря на все идейные и биографические различия.

Алексей Крайский , Давид Каневский , Иосиф Ливертовский , Михаил Троицкий , Юрий Инге

Поэзия