Читаем КИЧЛАГ полностью

Высохла церковная крыса,Не носят хавчик в храм,На кухне сидим у Бориса,Вкатили по двести грамм.Рос Борис, как Гаврош,По крышам лазил, заборам,На мякине его не проведешь,Стал известным вором.Откинулся недавно кореш,Материк разделял пролив,Срок, братан, не отмолишь,Мысли пургою промыв.На снегу горячий костерИскрами красными пышет,Всевышний ладони простерНад теми, кто выжил и вышел.Менялись годы и ходки,Собачий преследовал лай,Бутылка московской водки
Откроет двери в рай.Легче арестанту станет,Не ветра уже – ветерки,Настроение в душу заглянет,Вдали замелькают платки.Авторитет известный БорисС братвою дружен местной,Спускался с арестантами вниз,В карцер холодный и тесный.Тяжелый путь у воров,Из далекого стелется детства,Много у братвы делов,В ходу понятные средства.

СЕРИИ

Нескончаемо длятся серии,Приговор читается снова,Тусклая лампочка Берии,Висят рукавицы Ежова.Позади судебный зал, –
Не знать бы его на пути,Арестант на этапе знал:Без страха путь пройти.День скандалом раскален,Будоражит бесправия шквал,Много разных именФусман хозяйский назвал.Будни серого цвета,Звенящая мрачно струна,Зачатки волчьего билетаШлифует родная страна.Нескончаема русская зона,Надрывно звучит кинопленка,Беглец сорвался с фронтона –Свободна дефицитная шконка.Беспринципен системы набор,Поступь гнилая знакома,Повыше колючий забор, –Решили члены парткома.
Закрыты надежно и прочно,Отчалило наше судно,Действуй надежно и точно,Совесть арестанта подсудна.

НОВИЧКИ

Нагло наперсточник играл,Дурил людей без жалости,Открыт Челябинский централ –Входи, земляк, пожалуйста.Идут по карантину слухи,Забита наглухо тюрьма,За окном белеют мухи,Грядет Уральская зима.Улыбнись будущему сроку,Мысли темные витают,Играют в карты сбоку,Невесть откуда попадают.Из крана капает вода,Арестанты водят взглядом,
Не увидят друг друга никогда,Случайно оказались рядом.После воли все иначе,Гремят железные засовы,Здесь, братишка, не на даче,Изучай тюремные основы.Пока бардак за общаком,В камере не будет мелочей,Прошивай канву кругом,Не услышишь обвинительных речей.Заводят бледных новичков,Верблюдов донимают гонки,Сделают из заведомых сачковРабочих лагерной фасонки.Раскидают всех по шконарям –До суда лепить горбатого,Привык к тюремным фонарямУ карцера щербатого.

ПОЗНАЙ МОЛИТВУ

Перейти на страницу:

Похожие книги

Зеленый дом
Зеленый дом

Теодор Крамер Крупнейший австрийский поэт XX века Теодор Крамер, чье творчество было признано немецкоязычным миром еще в 1920-е гг., стал известен в России лишь в 1970-е. После оккупации Австрии, благодаря помощи высоко ценившего Крамера Томаса Манна, в 1939 г. поэт сумел бежать в Англию, где и прожил до осени 1957 г. При жизни его творчество осталось на 90 % не изданным; по сей день опубликовано немногим более двух тысяч стихотворений; вчетверо больше остаются не опубликованными. Стихи Т.Крамера переведены на десятки языков, в том числе и на русский. В России больше всего сделал для популяризации творчества поэта Евгений Витковский; его переводы в 1993 г. были удостоены премии Австрийского министерства просвещения. Настоящее издание объединяет все переводы Е.Витковского, в том числе неопубликованные.

Марио Варгас Льоса , Теодор Крамер , Теодор Крамер

Поэзия / Поэзия / Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза / Стихи и поэзия
Советские поэты, павшие на Великой Отечественной войне
Советские поэты, павшие на Великой Отечественной войне

Книга представляет собой самое полное из изданных до сих пор собрание стихотворений поэтов, погибших во время Великой Отечественной войны. Она содержит произведения более шестидесяти авторов, при этом многие из них прежде никогда не включались в подобные антологии. Антология объединяет поэтов, погибших в первые дни войны и накануне победы, в ленинградской блокаде и во вражеском застенке. Многие из них не были и не собирались становиться профессиональными поэтами, но и их порой неумелые голоса становятся неотъемлемой частью трагического и яркого хора поколения, почти поголовно уничтоженного войной. В то же время немало участников сборника к началу войны были уже вполне сформировавшимися поэтами и их стихи по праву вошли в золотой фонд советской поэзии 1930-1940-х годов. Перед нами предстает уникальный портрет поколения, спасшего страну и мир. Многие тексты, опубликованные ранее в сборниках и в периодической печати и искаженные по цензурным соображениям, впервые печатаются по достоверным источникам без исправлений и изъятий. Использованы материалы личных архивов. Книга подробно прокомментирована, снабжена биографическими справками о каждом из авторов. Вступительная статья обстоятельно и без идеологической предубежденности анализирует литературные и исторические аспекты поэзии тех, кого объединяет не только смерть в годы войны, но и глубочайшая общность нравственной, жизненной позиции, несмотря на все идейные и биографические различия.

Алексей Крайский , Давид Каневский , Иосиф Ливертовский , Михаил Троицкий , Юрий Инге

Поэзия