Кикимора Агнешка

– Ах, Бургундия! – мечтательно закатила глаза Яга, – Шабли, Шамбертен! В прошлой жизни не была, может, в этой сгонять? Мечты мечты, – Яга тряхнула головой, – так ты кто,? На домовую похожа.

– Кикимора я.

– Кикимора? – хозяйка внимательно осмотрела девочку, та услужливо показала острые зубки. видала я кикимор, они страшные, грязные и невоспитанные. А ты вон какая чистенькая да скромная. Одно слово, Европа. Там, значит, даже кикиморы поприличнее наших.

– Разные бывают, – вежливо уточнила Агнешка.

– Надо как-нибудь сесть за научный труд по классификации всяких древних народов. Вот вы, например, с одной стороны на домовых похожи, а с другой, пугаете как баньши. Оборотней всяких превеликое множество. Ладно, это потом. Чему же мне тебя, девонька научить? В магии я недавно, сама всего не постигла, а ты в ней с рождения живёшь. Сколько тебе, кстати, лет?

– Мы счёт не ведём. Меня цифрам только Ламех учил, который Леопольдом потом стал. А до этого я ничего по арифметики не знала.

– Какой такой Ламех-Леопольд?

– Ну, маг молодой, потом рыцарем стал. Мы дружили. Его ещё отец убить хотел, который у семьи его украл, а потом в оборотня превратился.

– Стоп! – хлопнула Яга ладонью по столу. – Про твоего друга интересно, но это потом расскажешь, спокойно, за чаем. История, видать, занимательная. Ты каких правителей помнишь?

– Человеческих?

– А каких ещё?

– Разные бывают. С человеческими не общалась.

– Так… решено! Я тебя наукам для начала обучу, которые немного помню. Математике, Географии, биологии, по-русски писать и читать будешь. Остальные языки вместе постигать станем.

– Я немного по-немецки и на латыни умею, Ламех учил.

– Умница.

– А как к Вам обращаться можно? Просто, Яга или Баба Яга?

– Зови меня Олеся Александровна. Так меня в моём мире звали.

Так и стала Яга, Олеся Александровна, учить Агнешку счёту цифирному, чтению книжному да писанию чистому. Рассказывала про стран расположение, рек проистечение и растений произрастание. А Агнешка Яге про свои похождения поведывала, как жилось-былось ей в странах зарубежных. Про колдунов рассказывала и оборотней, про монахов, что живых людей и нелюдей на кострах жгли. Дошло дело, рассказала и про наши с Мареком шалости. Как рыцарей ливонских грабили. Тогда Яга призадумалась, отменила на седьмицу обучение:

– Всё, каникулы. Гуляй, отдыхай. Мне своими делами заняться нужно. Через месяц придёшь.

Когда уходила Агнешка из избушечки, кинула взгляд назад нечаянно. Яга достала блюдечко, катнула по нему яблочко, и появились на блюдечке том картиночки. Яга с интересом их рассматривала.

Когда же Агнешка вернулась со своих каникул, ведьма хитрая и показала ей на блюдечке лампу ту старую, за которой впоследствии мы с Мареком хаживали. Да то я уже рассказывал. Помог соловей-разбойник с печи слезть убогому на свою погибель страшную.

Когда колдун тот к избушке подошёл, стал Марек кататься по полу. Пытается исчезнуть по- ихнему, по-кикиморски, да не в силушках. Стонет бедный, мается. Я ему и чарочку подносил и уговаривал, всё не на пользу. Потом вдруг взвыл кикимор по-звериному. Будто тьма медведей в капкан попавшие. И обмяк, сознание теряючи. Тут в избу злыдень Добрыня влазит. Я ухватом на него, он мечом меня. Выпал я на землю с лицом, окровавленным. А вокруг вихри кружатся. Яга с колдуном басурманским сражаются. Избушка вдруг загорелася да на множество кусков разорвалася. Вместе с Мареком и Добрынею.

Я кровь тряпицей вытер. Порадовался, что не лишился зрения. Этим зрением и увидел я комочек под кустиком. То Агнешка была без сознания. Взял её на рученьки и ушли мы с поля лихого.

Глава 7

Так вот, куда кикиморка девалась! Я думал, она с Ягой и колдуном… чего не делать? Не говорить с конца? Не интересно будет? Ну слушайте с начала.

Стоим, значит, мы возле избушки, мнёмся, не знаем, куда себя применить в ожидании. Точнее сказать, мы с Добрыней не знаем, куда себя применить. Хадиуль же очи смежил, уткнул кулак десницы в ладонь шуйцы и затянул своё заунывное:

– М-м-м…

Лицо его стало совсем старым, морщинистым, словно кора дубовая. Тяжело, видать, мычать вот так, по-коровьему. Вдруг, из леса донёсся треск да буханье такое, будто землю бревном цельным трамбуют. Повалилось сухой вековой ствол, через него шагнуло чудище страшное, ростом саженей пять. Одето чудище было в мхи и лишайники, на горбатой спине пристроился вяз кривой, невысокий. Нос ведьмы свисал чуть не на полтулова. На узловатых старческих пальцах – когти по два аршина. Совсем не похожая на ту Ягу, что нам хозяин расписал. Ведьма шагнула огромной костяной ногой через кряжистый выворотень. Тут только сихыр соизволил глаза раскрыть. Спокойно глянул на противника:

– Матур кыз. Красивый девушка, говорю.

Чудище заревело страшным голосом:

– Чего тебе надобно в наших краях, Басурманин? Уходи подобру-поздорову!

– Ты тоже не тагибый тылсымчы. Не из нашего йорта, не вовремя здесь. Чужой. Мог бы меня убить, Бабай-ага, убил бы сразу. Почему такой страшный сделался? Сделайся гади.

– Сам ты гади, – уже не так уверенно огрызнулась Яга, – имидж у меня такой.