Кюр Гора

Где-то на пятый день после того как он оставил их оборонительные линии, Кэбот услышал странное, необъяснимое сообщение, переданное, как многие другие до него через всемирную акустическую систему, казалось, имевшую тысячи точек вещания, разбросанных по Миру. Сообщение озадачило Кэбота. Он не понимал его смысла. Ему казалось, что оно вообще не имело никакого смысла. От таких сообщений, он ожидал бы, скажем, предупреждений кюрам лоялистам, или даже субординантам остерегаться людей и отступников. Или это мог быть призыв к людям и продолжающим сопротивление кюрам, если таковые еще остались, выйти и сдаться, возможно, с обещанием сохранения им жизни. Или, что Кэботу казалось наиболее вероятным, это могло бы быть некое злорадное или сухое объявление о великой победе Агамемнона, возможно, с объявлением о празднестве или фестивале. Но это было совсем иное сообщение.

Сообщение, непонятное для Кэбота, было очень простым, повторенным три раза. Только три раза, но каждый раз более настойчиво, более требовательно.

— Принеси мне тело.

— Принеси мне тело!

— Принеси мне тело!!

Вскоре после этого Кэбот стал уделять меньше внимания своим следам, которые четко отпечатывались в снегу.

Как у воина, да и как любого человека обеспокоенного такими вопросами, у Кэбота имелось некоторое понимание того, насколько важно оставаться бдительным и необнаруженным, когда находишься на определенной территории. Следует двигаться с применением определенных хитростей, используя местность в свою пользу, следя за скрытностью, чувствовать окружающую среду, ловя мельчайшие нюансы. Важным может оказаться любой чуть слышный звук, еле уловимый запах. Точно так же, по мере возможности, следует избегать ломать ветки, срывать листья с кустов, смещать камни и многое другое. Перевернутый камень, например, может держать сырость не меньше ана, что опытному следопыту позволит вычислить примерное время его смещения. Края следа, их четкость или ее отсутствие также может много чего рассказать. Крохотные следы ночного насекомого, проползшего по следу, могут стать хронометром прохода.

В пути полезно использовать незащищенные от ветра скалы, на которых не задерживается снег, но таких на его дороге встречалось немного, разве что около туннеля маток. Также, часто используют русла рек, поскольку даже слин не может учуять запах в текущей воде, вынужденный пойти вдоль берега. Однако небольшие ручьи, которые в иное время, возможно, обеспечили бы сокрытие следа, теперь были бесполезны. Если лед был достаточно толст, то водоем, спрятан под снегом, был относительно безопасным, но если поток двигался подо льдом, пусть и медленно, то лед мог оказаться слишком тонким, и мог проломиться под весом мужчины. Следовало избегать таких природных ловушек. Погрузиться в ледяную воду на морозе, без быстрого доступа к теплу, без костра, без полотенец и сменного белья, было равнозначно смерти от гипотермии в течении ана.

Но как было указано, вскоре после странного сообщения, разнесшегося по Миру, Кэбота перестала волновать очевидная заметность его следа, который до настоящего времени столь очевидно тянулся за ним по снегу.

Дело в том, что он почти ан пробирался через сугробы, глубина которых доходила ему до бедер. Однако вскоре после непонятного сообщения снег начал быстро опадать, сереть и таять. Местами, сквозь ледяную корку, Кэбот мог видеть воду, пузыри в ней и крошечные ручейки, струившиеся под уклон.

Он остановился и откинул за спину капюшон. Его встревожил и заставил присесть звук треснувшего льда, но это были всего лишь сосульки упавшие с ветки.

Он перешел на более возвышенное место, решив снять и отжать обмотки, которыми были обернуты его ноги. Ткань теперь была темной, насквозь промокшей после ходьбы по быстро тающему снегу.

Кэбот увидел, как от его ног побежала струйка, пробивающая себе дорогу через влажные прошлогодние листья.

Также мужчина услышал негромкое журчание движущейся воды. В нескольких ярдах от него протекал небольшой, медленный ручей, проложивший себе русло как раз в том направлении, которого придерживался Кэбот. Мутный поток, крутя и покачивая, нес старые ветки, опавшую листву и обломки льда.

Тэрл скинул плащ.

В Мире происходили значительные изменения. Похоже, зима закончилась, уступив место влажной, ароматной весне.

В проталине, быстро расползавшейся вокруг его ног, он видел влажные, опавшие листья. Тут и там на месте сугробов появлялись лужи, в которых отражались ветки деревьев. Местами, земля, напитавшаяся талой водой, превратилась в жирную грязь, каковой ей предстояло быть еще, по крайней мере, какое-то время.

Когда Тэрл возобновил движение, он всячески, насколько это было возможно, старался избегать таких участков.