Классические мифы Греции и Рима

Спасаясь от преследований эриний, Орест убежал в Дельфы, где Аполлон принял его под свою защиту и очистил от кровавого преступления. Но богини-мстительпицы не отступали от Ореста и стерегли его денно и нощно. Раз, на утренней заре, когда эринии были объяты сном, тихо, не зримый никем, предстал юноше Аполлон и велел ему следовать за Гермесом: чтобы спасти страдальца от грозных богинь, Феб усыпил их.

– Не смущайся, – говорил он Оресту. – Я не предам тебя и не покину; хотя довольно много придется претерпеть тебе лишений и мучений: мстительницы будут гнаться за тобой и преследовать тебя на суше и по морям. Ты же ступай теперь в Афины, город Паллады, сядь у подножия древнего изображения богини и у нее ищи защиты: подадут там тебе оправдание и очищение, и грозные страшилища навсегда отступят от тебя. Помощь моя всегда будет с тобой: ибо ты умертвил мать по моему повелению».

Лишь только Орест с Гермесом успели скрыться, из земли поднялась тень убитой Клитемнестры.

– Вы спите, богини, – воскликнула она. – Вот как вы пренебрегаете мною! Преступник, убийца матери, убежал от вас и дерзко насмехается теперь над вами.

Эринии, все еще сонные, издали невнятный стон.

– Внемлите же мне, – продолжала Клитемнестра, – пробудитесь! Жертва ваша с каждым мгпо вением все дальше убегает от вас.

– Удержи, схвати, порази его! – простонали эринии во сне.

– Вы спите и лишь во сне преследуете беглеца! – гневно восклицала Клитемнестра. – Проснитесь же! Сжальтесь над моими страданиями, не позвольте матереубийце избежать заслуженной им кары!

Так взывала печальная тень и снова скрылась под землею. Эринии проснулись, громко вскрикнули и, толкая и укоряя одна другую, бросились всюду искать свою жертву. Кипя бешеной яростью, осыпая Аполлона упреками и угрозами, они понеслись наконец по следам Ореста.

После долгого странствования Орест прибыл в Афины. Умоляя о защите, он сел у алтаря Паллады и обхватил руками изображение богини. Вскоре явились перед ним его преследовательницы, мстительные эринии. Долго гнались они за беглецом, долго искали его по всем землям и морям и, отыскав наконец, готовы были броситься и растерзать свою жертву. Но Орест при появлении страшных богинь не смутился, не устрашился угроз их: не отходя от алтаря Афины Паллады, властительницы страны, он громко взывал к ней, прося себе милости и защиты.

И Паллада услышала вопли и мольбы сына Агамемнона и, блистая оружием и доспехами, явилась к нему на помощь. Обе стороны – и Орест, и эринии – предоставили богине решение своего дела:

– Искони мы караем злодеяния людей, – говорили эринии. – Трепещут пред нами в аиде преступные тени; но власть наша не ограничивается пределами подземного царства: преследуем мы и живых злодеев, гоним и не даем покоя убийцам и при жизни. Так покараем мы и этого злодея и никогда не отступимся от него: он обагрил руки в крови матери своей.

– Богиня, – начал оправдываться Орест, – ты знала отца моего Агамемнона, сокрушителя илионских твердынь, ведаешь ты и печальную его кончину: возвратясь из-под Трои, он коварно был умерщвлен моей матерью. Я рос в изгнании, вдали от родной земли, в Аргос пришел уже юношей и отомстил за смерть злополучного отца – умертвил мать; так повелел мне Феб Аполлон, грозивший мне страшными карами за неисполнение его воли. Суди меня, богиня: я предаю свою судьбу в твои руки.

Выслушав обе стороны, Паллада приступила к суду: избрала из афинских граждан почетнейших старцев и, обязав их клятвой – выслушать и судить тяжущихся беспристрастно, предоставила им решить судьбу Ореста. Установленный богиней суд – ареопаг – долженствовал быть вечно оплотом и хранилищем права в ее славном городе. Когда собрались созванные глашатаями старцы и сели на ступенях храма Афины, началось разбирательство. Эриниям, как обвинительницам, предоставлено было говорить первыми; на обвинения их и на все вопросы Орест отвечал спокойно и не запирался в том, что умертвил мать. Но, обратясь к защитнику своему, Аполлону, присутствовавшему при суде, просил у него себе помощи, защиты делу, совершенному по его же повелению. Феб Аполлон стал защищать обвиненного и говорил с божественным, всепобеждающим спокойствием. Он обратил внимание судей на тяжесть преступления Клитемнестры: преступная подняла руку на славного царя, возвеличенного самим Зевсом, коварством погубила своего супруга и повелителя. Такое кровавое преступление не могло оставаться без отмщения, и месть следовало совершить сыну убитого; потому-то Аполлон и послал Ореста в Аргос с повелением предать смерти преступную мать.

Тут встали судьи и начали подавать голоса. По воле Паллады они поочередно подходили к алтарю ее и бросали в стоявшую на нем урну камешки – белые или черные. Признававшие Ореста виновным клали черные; те же, которые находили его невиновным, – белые. После всех бросила камешек в урну сама Афина и сказала, что если число обвиняющих и оправдывающих будет равно, то подсудимый должен быть признан невиновным. И когда открыли урну, оказалось, что число черных и белых камешков было в ней одинаково.