Князья Империи 2

— Не волнуйтесь, именно ваш, достался с руки живого министра, — засмеялся Тарвиц, видя реакцию своего подчинённого. — Поэтому вы сейчас здесь и находитесь. Ваш бывший коллега самолично сдал свои регалии, в том числе и перстень в Канцелярию, когда лишился своего поста. К сожалению, поступил так разумно лишь он один, из всех членов прежнего Совета. Остальные заартачились и поплатились своими жизнями — поэтому все другие перстни сняты с уже мертвых людей.

— Вы хотите сказать, что только мой — рабочий?

— Ну и мой, конечно же, — поправил его, Тарвиц. — Я как-никак тоже входил в прежнее правительство… Да, как я уже понял, ключи остальных наших новых министров оказались абсолютно бесполезными. Вы кстати заметили, что когда мы втроём прислоняли их к замку контейнера — наши с вами области загорались тусклым синим цветом, а в том месте, куда прикладывал перстень министр Кирк, ничего не происходило?

— Теперь я это припоминаю, — согласился толстяк. — Но таймер всё равно включался…

— Это обычная процедура, — кивнул Тарвиц, — он также отключится, когда пройдёт указанное время, а пока замок будет находиться в активированном состоянии…

— Всё, я понял! — неожиданно воскликнул Божа, хлопнув в ладоши. — Я понял вашу задумку, господин. Вы приказали привести в Хранилище министра… Простите, бывшего министра Дорнье, ведь у того тоже есть такой перстень и он до сих пор находится у него на руке…

— Браво, — похлопал по плечу Божу, Тарвиц, — вы освобождаете меня от ненужных объяснений… Министр Кирк нам больше не пригодиться, третьим, кто вставит ключ в замочную скважину, будет старик Дорнье…

Вся группа наконец оказалась возле массивной двери — входа на верхний ярус Хранилища Императорского дворца. Тарвицем был снова набран код, створки дверей шумно разошлись в стороны и министры со своими телохранителями вновь очутились в огромном ангаре в котором по обе стороны от вошедших стояли большие чёрные контейнеры из герроновой стали. Они были высотой и шириной в десять, а длиной — в двадцать два метра. Внутри каждого из таких контейнеров находились миллионы империалов разного номинала — это и была пресловутая Казна Империи.

— Обладая таким ресурсом, мы не только сможем спасти свои жизни сегодня, — воскликнул Тарвиц, озирая взглядом всё это пространство, — но и очень скоро станем хозяевами всей Империи. Мы купим наших врагов, если нужно перекупим всех наёмников, если необходимо создадим самый мощный флот за всю историю! Идём, идём…

У одного из контейнеров их уже ждала вторая группа людей. Она также состояла из двух министров — Кирка и Дорнье и телохранителей из верных Тарвицу людей. Когда он и Божа подошли, скорее даже подбежали к ним, Ален Дорнье уже еле стоял на ногах. Старика поддерживали двое охранников, чтобы тот не упал и не потерял сознание. На бедняге не было живого места, постарались тюремные палачи, но министр всё ещё был жив и даже сумел съязвить, видя подбегающего к нему Тарвица.

— Спешите разбогатеть, господин нелегитимный первый министр, — сказал Дорнье, тяжело дыша. — Решили перед смертью покупаться в роскоши?

— Кто вам сказал, что моя смерть близка? — изумлённо посмотрел на него, Тарвиц, довольный тем, как выглядит его кровный враг.

— Мне не нужно видеть тактическую карту, чтобы понять то, что ваши хвалёные новые хозяева и их разбойничьи эскадры потерпели поражение, ведь это так? — усмехнулся старик, закашлявшись.

— Откуда вы знаете? — вырвалось у Божи.

Толстяк осёкся, заметив на себе испепеляющий взгляд Тарвица.

— Я долго живу на этом свете, сынок, — пояснил Дорнье.

— Проживёшь ещё немного дольше, если не будешь упорствовать и поможешь мне открыть, эти чёртовы консервные банки! — воскликнул Тарвиц, тыча пальцем в контейнер.

— А если я не соглашусь, то что, убьёшь меня?! — засмеялся старик. — Так ведь, ты умертвишь меня в любом случае…

— Да, упрямец, ты умрёшь, причём уже сегодня, — подтвердил догадку Дорнье, первый министр. — Но вот как это произойдёт, решать тебе. Если поможешь мне сейчас — умрёшь быстро и безболезненно, это я тебе обещаю. А если снова заартачишься — испытаешь на себе все муки ада. Ты уже знаком с моими палачами из императорской темницы? Теперь же я прикажу им убивать тебя так медленно, чтобы ты как можно дольше оставался живым…

Дорнье вздрогнул, когда вспомнил своих мучителей. Он понимал, что обещания Тарвица о лёгкой смерти могли быть просто ложью, но старик уже не мог сопротивляться и подчинился силе. Он просто хотел поскорей забыться вечным сном и наконец, перестать испытывать мучения и боль.

— Я согласен, говори, что нужно делать, — тихо сказал Дорнье, свесив в бессилии голову и уже почти теряя сознание.

— Быстро, Божа, прикладывайте свой перстень к замку, пока старик ещё жив! — почти закричал Тарвиц, бросаясь к ближайшему контейнеру.

Он первым прислонил свою печатку к одному из трёх отверстий, которое тут же загорелось синим цветом. Божа подскочил и тоже приложил перстень — второе отверстие активировалось.