Князья Империи

Поэтому, когда произошло столкновение, «Чёрный друид», лишённый всех шести боевых уровней защиты, раскололся на части и взорвался огромным ослепительным облаком. Из этого облака, на глазах у изумлённых очевидцев, вылетел абсолютно невредимый «Энио». За одну секунду крейсер Симеона Булатова получил столько боевого опыта, сколько не смог получить за все предыдущие сражения до этого.

Победный клич раздался на кораблях имперского флота, когда всем стало понятно, что же произошло. Крик ужаса и страха вырвался из уст мятежников. Их флотоводец и учитель бесславно погиб в схватке с рядовым крейсером врага. Это было крушение веры повстанцев в божественную силу своего предводителя. Теперь их стотысячная армада была всего лишь сборищем бандитов и мародёров. Ничто другое не могло бы нанести такого страшного урона флоту мятежников, как нанесла сейчас гибель собственного вождя.

Тумены практически одновременно прекратили атаку и в нерешительности начали пятиться назад. Имперские корабли с удвоенной силой набросились на деморализованного противника. Повстанцы, хоть их и было в несколько раз больше, в ужасе побежали. Генералы Хан и Гарсия пытались их остановить, но безуспешно. Великая армада, наводящая ужас на все ближайшие протектораты, просто перестала существовать. Имперцы без пощады уничтожали мятежников тысячами.

С другого направления, флот генерала Бадура, наконец, пришёл в движение и присоединился к общему избиению врага. Он то и продолжил преследование отступающих, так как сил и мощностей у эскадр Рико Хамсвельда для дальнейшего продвижения уже не было. Его сильно поредевший флот остался на «поле брани» и стал приводить свои потрёпанные корабли в порядок. На флагмане же у «Лиса» собрались все высшие командоры, которые праздновали эту великую победу и воздавали хвалу смелости Симеона Булатова. Симеон в окружении Дадли и Мэй Чен скромно принимал поздравления от прославленных генералов и сам до конца не мог поверить во всё случившееся…

Глава 4

Тем временем уцелевшие в бойне в системе «Мира» корабли повстанцев начали собираться в одной из соседних систем под названием «Зевара». Здесь в течение нескольких недель Гедеоном Широм была построена огромная космическая крепость под названием «Чёрная застава», ставшая оплотом повстанцев и их перевалочной базой снабжения. Генералы Гарсия и Хан смогли собрать у её стен тридцать тысяч кораблей, всё, что осталось от великого флота.

Этот оплот мятежников нужно было взять и разрушить, как можно быстрей, чтобы крепость не стала тем ядром, вокруг которого снова будут собираться все недовольные династией. Генерал Усем Бадур, который не преминул послать в столицу доклад о своём решающем вкладе в победу над мятежниками, вошёл в систему «Зевара» и окружил «Чёрную заставу». Вскоре к нему присоединился основной флот под руководством генерала Хамсвельда.

Корабли имперцев окружили крепость мятежников сплошной сферой, не давая тем сбежать и полностью заблокировав их внутри. Взять с наскока такую твердыню было невозможно, поэтому началась длительная подготовка к штурму. Из соседних протекторатов подошли тараны — сверхпрочные дредноуты способные пробивать подобные укрепления.

Мятежники малыми группами вылетали из-за стен «Чёрной заставы» и пытались атаковать имперские корабли, но особого успеха в таких вылазках не имели. Моральный дух осаждённого флота с гибелью своего лидера сильно упал. Большинство из повстанцев давно бы разбежались, если бы не были сейчас окружены.

— Атаковать нужно сразу со всех сторон, одновременно, — уверенно заявил на военном совете, Усем Бадур.

Ему не терпелось поставить точку в этой войне и показать себя, как решительного флотоводца. В погоне за собственной славой и почестями Бадур не считался с потерями.

— Могу я высказать своё мнение? — неожиданно для всех, произнёс Симеон Булатов.

Генерал Хамсвельд кивнул головой, давая ему слово.

— Даже самое трусливое создание во Вселенной будет драться до последнего, если оно заперто и не имеет шанса вырваться, — произнёс Симеон. — Мятежники напуганы и растеряны. Многие из них готовы сдаться, но знают о новом указе императора: «Не брать живых», и поэтому, будут сражаться храбро. В условиях такого тяжёлого штурма наши потери могут быть огромными. Я предлагаю во время атаки оставить людям Гедеона Шира маленькую «лазейку» и отвести из одного из секторов сферы окружения наши корабли.

— Это непостижимо! — воскликнул Усем Бадур. — Выпускать этих разбойников, когда у нас есть шанс покончить с ними раз и навсегда?! Уж не знаю, как относиться к подобным словам, как к предательству, или, как к трусости…

Многие командоры, даже не будучи хорошо знакомы с Булатовым, и те повскакивали со своих мест и стали упрекать генерала за подобные слова. Смелость Симеона Булатова не ставилась ни под какое сомнение и все присутствующие были крайне возмущены выходкой Бадура.

— Я лишь высказал своё предположение, — ехидно заключил тот, понимая, что явно сказал лишнее, — ведь отвести наши корабли и дать мятежникам путь к отступлению — до такого не просто додуматься…