Князья Империи

Весь сектор боя кипел от плазмы выстрелов. Генерал Кали с одной стороны и генерал Хамсвельд, с другой, носились по всей линии соприкосновения, пытаясь заделывать бреши в своих оборонительных порядках. Княжеские флоты, восстановившиеся после неудачной атаки, по приказу Кали, снова вступили в сражение. Хоть их удар и не был так силен как первый раз, и входили они в битву по очереди, всё же их присутствие сказалось на характере битвы. Всё больше и больше корабли Хамсвельда начинали пятиться назад под давлением флота Птолемея. Обескровленные «синие» легионы отчаянно просили подкреплений у «Лиса», но тому нечем было им помочь. Единственный резерв уже сражался на первой линии с самим Птолемеем, и сражался, надо сказать, очень удачно.

В хаосе боя линкор первого министра — «Агамемнон» оказался рядом с крейсером «Энио», который вёл Симеон Булатов. «Агамемнон» был очень мощным кораблём и, наверное, мог бы довольно долго противостоять «Энио», но его командир явно был не из героев. Видя, что крейсер Симеона направляется прямо к нему, Птолемей повернул назад и приказал своей охранной центурии прикрыть этот отход.

— Что за трусливое поведение, господин министр? — грозно произнёс Симеон. — Я вызываю вас на поединок, соизвольте вернуться в строй и ответить на вызов!

— Уничтожьте этого наглеца! — приказал своим командорам, Птолемей, не став даже отвечать Симеону.

Центурия вышла наперерез крейсеру «Энио», но вместо того, чтобы атаковать его, расступилась и продолжила бой с другими кораблями «синего» легиона. Экипажи центурии знали, что перед ними корабль их бывшего командующего, и не хотели причинять ему вред. Они не перешли на сторону Симеона, но и не стали выполнять приказ Птолемея.

Первый министр увидев, что подчинённые оставили его, сначала в бешенстве развернул «Агамемнон» и атаковал Булатова. Однако практически сразу поняв, что не выдержит этой дуэли, прекратил огонь и начал «со всех ног» удирать. «Энио» пустился за ним вдогонку.

Практически одновременно с этим 1-ый «синий» легион и отряд Бринн — «сереброщитные», наконец, сломили сопротивление 4-го легиона и рассеяли его по ближайшему сектору.

Весь флот Птолемея наблюдал, как их командующий удирает и как его лучший легион потерпел поражение. Боевой дух нападающих сильно понизился, и они ослабили атаку на флот Хамсвельда, так и не прорвав его оборонительные порядки.

Первыми стали отходить с передовой линии, князья, не желавшиетерять корабли в этой мясорубке. Вслед за княжескими флотами откатились назад и регулярные легионы Птолемея. Сэд Кали изо всех сил пытался удержать их на прежних позициях и заставить продолжить бой, но не сумел этого сделать, не имея сильного авторитета у легионеров. Он храбро сражался на своём «Багряном огне», но также был вынужден отступить со всеми остальными.

Корабли Лидмана, отсиживающиеся в тылу, вышли навстречу «Энио» и заставили его прекратить преследование Птолемея. Лидман, сам того не желая, спас одного из своих врагов. Булатов возвратился к своему легиону.

Очередная атака флота Птолемея захлебнулась, и битва постепенно затихла сама собой. Стороны стали подсчитывать потери и перегруппировываться для продолжения схватки. Никто не победил и не проиграл, поэтому сражение по всем правилам должно было продолжиться. Однако ни сил, ни желания, ни у одной из сторон не было.

Потери в обоих флотах были очень значительными. Хамсвельд, находясь, всё это время в глухой обороне, недосчитался, после трёх волн атак, десяти тысяч вымпелов. У Птолемея потери были ещё большими — не мене двадцати тысяч.

Птолемей Янг не особо расстроился, когда увидел общее число своих погибших кораблей, ведь за его флотом всё равно сохранялся численный перевес. Больше первого министра беспокоило то, что его лучший легион бросил своего командующего в смертельной опасности.

— Вывести 4-й «жёлтый» из общего строя, он больше не будет участвовать в сражении, — приказал Птолемей. — Легион за свои действия лишается всех привилегий и будет расформирован сразу после окончания битвы. Непосредственные участники инцидента, которые поставили мою жизнь под угрозу, должны быть арестованы и преданы имперскому трибуналу!

— Это одно из наших самых боеспособных подразделений, — пытался образумить его, Кали, — своими действиями вы наносите вред всему флоту. Как посмотрят другие легионерские экипажи на то, что вы арестовали их товарищей?

— Трусы и предатели должны быть жестоко наказаны! — заявил первый министр. — Если я сделаю вид, что ничего не случилось, это подорвёт мой авторитет.

— Ваш авторитет и так уже на самом низком уровне, — зло усмехнулся Сэд.

Генералу Кали очень хотелось выиграть данное сражение, ведь ему в результате победы была обещана возможность набрать себе новый флот из военнопленных. Но теперь эта возможность таяла на глазах, вот почему Сэд так грубо разговаривал со своим командующим.

— Что ты хочешь этим сказать?! — возмутился Птолемей, краснея от гнева.