Книга аэда

– Ри – стратег, ты знаешь… Чтобы все сработало и он чего не учуял, прерви с ним отношения на… месяца так три… Пока руна не подействует. Ты сможешь уехать куда-нибудь на это время? И никак не общаться с ним? И даже не пытаться узнать, как работает руна?

– Как воробей Чиу-Чиу? Вылетая из Извне, нельзя оглядываться?

– Именно, дорогая! Ты все верно поняла!

«А то, чего доброго, встревожишься, если с ним худо станет», – продолжил мысленно Нордрек.

– Я уеду к маме на это время. Она мне и с ребенком поможет…

Ринна выходила из кафе, впервые за полгода чувствуя себя счастливой. Месяц кшарат был в самом разгаре, но в воздухе уже ощущался запах весны. Ринна вдохнула его полной грудью. Ее взгляд задержался на стайке воробьев, дежурившей у входа в кафе. Она пожалела, что не взяла с собой остатки круассана, но возвращаться за ними не захотела и шагнула вперед. К ее удивлению, воробьи не разлетались. «Ничего, что без круассана, – подумалось ей. – Кажется, они так прикормлены, что не боятся людей, а значит, не голодают». Еще через пару мгновений Ринна забыла о воробьях – мыслями она уже была в своем счастливом семейном будущем.

* * *

– Сегодня наш семинар посвящен жизни и творчеству великого Рагдара Кханка, поэта эпохи Вальдераса. Итак…

– Госпожа Шандэ, я подготовила доклад! – откликнулась вечная отличница, Сарна.

Сафирет кивнула:

– Прошу вас, госпожа Сарна, читайте, мы вас с удовольствием послушаем.

Она слукавила. Только человек, длительное время страдавший бессонницей, мог получить удовольствие от доклада Сарны: та читала монотонно, едва обозначая паузы на точках и не замечая запятых.

– Рагдар Кханк – древнеульмийский поэт, известный также как один из первых аэдов-учеников Вальдераса, его друг и сподвижник. Считается основоположником учения об осознании Кэлидаррой себя через людей. Самое великое его произведение – эпос-подражание Священному Гальдару «Меч и Мечта Кшартара». Главный герой, Пророк Кшартар, не имеет ничего общего с мифологическим прототипом, автором истинного утерянного Гальдара. Начиная писать «Меч и Мечту Кшартара», Кханк выполнял приказ Вальдераса: создать книгу, альтернативную Священному Гальдару, в которой религиозные предписания были бы подменены актуальными для новой эпохи научными мыслями и открытиями. Однако в процессе работы поэт так увлекся своим персонажем, его вымышленной жизнью и приписанными ему идеями, что не только разработал в поэтическом произведении научно-философскую теорию, но и покорил ею большинство религиозных читателей, фактически подменив веру в Шестерых верой в Кэлидарру, осмысляющую себя через человеческий разум.

Сарна зачитывала доклад настолько монотонно и отстраненно, что человек, незнакомый со звенящей чеканкой стихов Кханка, решил бы, что этот поэт древности был на редкость занудным и остался в истории по недоразумению. Скучая, Сафирет наблюдала за студентами.

Двое самозабвенно рисовали. Агнеда и Лисантэ Тариэны…

Они носили фамилию матери, но при их поступлении весь университет имени великого стратега Каоры Риццу встал с ног на голову: близнецы были детьми самого Агнеды Рукволы. Их приняли на факультет прикладного аэдического мастерства, хотя они вовсе не блистали на вступительных экзаменах. Ректорат в нарушение всех правил закрыл глаза на то, что брат и сестра состояли на учете в психоневрологическом диспансере после нескольких неудачных попыток самоубийства.

С началом учебного года все преподаватели и даже студенты старших курсов обратили взоры на отпрысков Рукволы. Шумиха поднялась такая, что первого числа тайного канорта приехало несколько средней руки телеканалов, чтоб отснять репортажи о преемственности поколений и о том, что «хоть гении уходят, однако их дело живет не только в книгах, но и в их детях». Все ожидали, что дети Рукволы будут находить по две-три новых руны в день, даже еще не получив университетского образования.

Однако дети величайшего аэда Шести миров вели себя как обычные бездари: они не только не открывали новые руны, но и не демонстрировали ни малейшего интереса к уже известным, прогуливали занятия, никогда не готовились ни к семинарам, ни к коллоквиумам, а ко всем незачетам и низким баллам оставались демонстративно равнодушны.

Близнецы ни с кем не сдружились и всегда держались вдвоем, как будто им не были нужны ни друзья, ни подруги, ни любовники.

На первой зимней сессии они не сдали ни одного зачета, и Сафирет потеряла бы к ним всякий интерес, решив, что дети Агнеды из числа ничем не интересующихся посредственностей, если б не случай на экзамене по введению в аэдическое искусство.

Сафирет тогда помогала жене пропавшего осенью господина Силлагорона принимать ответы студентов. Лисантэ достался билет о типах воздействия на дхармы в Кэлидарре, одной из возможных вселенных. Во время своего очень неуверенного и по-школьному наивного ответа Лисантэ назвала Кэлидарру «единственной возможной для нас вселенной».