Читаем Книга II. Новая география древности и «исход евреев» из Египта в Европу полностью

И вполне вероятно, что плацдармом для создания новой истории Израиля и Иерусалима на ближневосточных землях являлся Кипр. Остров, принадлежавший византийцам, был захвачен крестоносцами в 1191 году. И практически все короли Кипра являлись и королями Иерусалима. После падения Иерусалима и Монсегюра в 1244 г. этот титул тем не менее сохранялся наряду с титулом короля Кипра. Приблизительно в это время произошло и разделение титула короля и королевы Иерусалима на две абсолютно независимые ветки.

Это оказалось весьма занимательным – изучать даты правления королей и королев Иерусалима. Дело в том, что, с одной стороны, этот титул носили практически все короли и/или королевы Кипра, с другой – правители западноевропейских государств в то же самое время! В отношении этой истории версия совершенно запутана: считается, что разделение на две ветви произошло из-за Марии Антиохийской, которая в 1269 г. заявила свои претензии на иерусалимский престол, а затем передала права на престол Карлу Анжуйскому. При поддержке тамплиеров он удерживался королем вплоть до смерти, при этом Гуго III захватил власть с верной ему армией.

Странно здесь то, что права на престол оспаривались уже после фактической потери Иерусалима в 1244 г. Какой смысл воевать за то, чем ты не владеешь? Непонятен и сам факт того, что европейские крестоносцы воевали между собой за титул короля. И Церковь явно в это не вмешалась. К слову, когда речь идет о Церкви в отношении Иерусалима, удивляет отсутствие фактов посещения римскими Папами священного города. Разве он освобождался из рук сарацинов не для того, чтобы восстановить в нем храм – главный храм? И разве не в этом храме должны были осуществляться основные ритуалы христианского культа? Впрочем, данных о паломниках, в принципе, немного, хотя ордены и тамплиеров, и госпитальеров создавались для защиты паломников. Оно и понятно – в ближневосточный город никто и не ездил, а посещения европейского города не нуждались в отдельном описании, т. к. это должно было быть нормой.

В любом случае формально мы имеем две линии королей Иерусалима уже после его падения.

Чтобы не быть голословными, давайте посмотрим на обе линии королей.





Удивительно, не правда ли? В одно и то же время у Иерусалима, согласно официальной истории, давно принадлежавшего арабам, были два правителя. Причем в одной линии правителей довольно очевидна связка с Кипром, во втором, за редким исключением, все время идет привязка к одной и той же местности – югу Франции и Сицилии, т. е. именно там, где по нашей логике должен был быть расположен Иерусалим. Королями же Сицилии, начиная с 1302 г., управляла Арагонская испанская династия. До этого, напомним, короли Арагона отчаянно сопротивлялись Альбигойскому Крестовому походу.

А из этого следует, что, наиболее вероятно, Иерусалим находился именно в Арагоне, точнее, территории, подвластной Арагону, а таковыми являлись и графство Рибагорса, и Барселона, и с некоторыми промежутками Руссильон, из-за которого велись постоянные войны между Испанией и Францией, и который достался Франции только в 1659 году.

Единственно возможный вывод, который можно сделать из сосуществования двух линий иерусалимских королей – на момент как минимум разделения ветвей, т. е. на 1269 г., формально существовало уже два Иерусалима.

Один из них, древний Иерусалим, располагался в Западной Европе, и, если внимательно посмотреть владения этой ветки иерусалимских королей и королев, то наиболее вероятной локализацией города является область между Арагоном, Руссильоном и Провансом.

Владения Арагона и Руссильона относились к испанским, соответственно, и иерусалимские короли, являвшиеся одновременно королями этих земель, не были французами. Франция, если можно так условно назвать совокупность феодальных земель, постоянно пыталась захватить территории современного юга Франции (Окситания) и севера Испании, и в 1285 г. французами был организован Крестовый поход против Арагона. Дата снова неслучайная – в 1285 г. умирает король Иерусалима, Карл Анжуйский, поддерживаемый тамплиерами.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Революция 1917-го в России — как серия заговоров
Революция 1917-го в России — как серия заговоров

1917 год стал роковым для Российской империи. Левые радикалы (большевики) на практике реализовали идеи Маркса. «Белогвардейское подполье» попыталось отобрать власть у Временного правительства. Лондон, Париж и Нью-Йорк, используя различные средства из арсенала «тайной дипломатии», смогли принудить Петроград вести войну с Тройственным союзом на выгодных для них условиях. А ведь еще были мусульманский, польский, крестьянский и другие заговоры…Обо всем этом российские власти прекрасно знали, но почему-то бездействовали. А ведь это тоже могло быть заговором…Из-за того, что все заговоры наложились друг на друга, возник синергетический эффект, и Российская империя была обречена.Авторы книги распутали клубок заговоров и рассказали о том, чего не написано в учебниках истории.

Василий Жанович Цветков , Константин Анатольевич Черемных , Лаврентий Константинович Гурджиев , Сергей Геннадьевич Коростелев , Сергей Георгиевич Кара-Мурза

Публицистика / История / Образование и наука
Россия между революцией и контрреволюцией. Холодный восточный ветер 4
Россия между революцией и контрреволюцией. Холодный восточный ветер 4

Четвертое, расширенное и дополненное издание культовой книги выдающегося русского историка Андрея Фурсова — взгляд на Россию сквозь призму тех катаклизмов 2020–2021 годов, что происходит в мире, и, в то же время — русский взгляд на мир. «Холодный восточный ветер» — это символ здоровой силы, необходимой для уничтожения грязи и гнили, скопившейся, как в мире, так и в России и в мире за последние годы. Нет никаких сомнений, что этот ветер может придти только с Востока — больше ему взяться неоткуда.Нарастающие массовые протесты на постсоветском пространстве — от Хабаровска до Беларуси, обусловленные экономическими, социо-демографическими, культурно-психологическими и иными факторами, требуют серьёзной модификации алгоритма поведения властных элит. Новая эпоха потребует новую элиту — не факт, что она будет лучше; факт, однако, в том, что постсоветика своё отработала. Сможет ли она нырнуть в котёл исторических возможностей и вынырнуть «добрым молодцем» или произойдёт «бух в котёл, и там сварился» — вопрос открытый. Любой ответ на него принесёт всем нам много-много непокою. Ответ во многом зависит от нас, от того, насколько народ и власть будут едины и готовы в едином порыве рвануть вперёд, «гремя огнём, сверкая блеском стали».

Андрей Ильич Фурсов

Публицистика