Книга отзывов и предисловий

Все эти рассуждения далеки от конкретных реалий 2022–2023 годов – но так ли далеки? Взывая к универсалиям, Порвин напоминает, что они, так или иначе, лежат в основании конкретики. И тогда текст из первого цикла книги, «Гимны перемирия», мы читаем как вполне осязаемое, приземленное солдатское переживание, как что-то из Ремарка: «Понятье былой чистоты отменил человек, / лицом ударяя в черничник, размазав остатки небесной / воды по словам – и втирая свободу, как слезы, в дремучие щеки…»

Поэма о Сесиль постепенно становится похожей на концептуалистское произведение – с концептуалистским вниманием к повтору, заклинанию, ритуалу: почти в каждом фрагменте Порвин повторяет имя жрицы; во многих местах он сводит к минимуму или вовсе упраздняет знаки препинания, что приближает стихотворение к камланию. Сесиль работает с мертвой речью, с «микроскопическими обломками», пропуская их через свое дыхание. Сесиль исследует: «Палец Сесиль, продетый в холодное металлическое зияние, / почувствуй себя теплокровной пулей». Сесиль творит ритуал. Сесиль – это поэзия.

Все это видит Сесиль, творя ритуал: зрение обретает опору в будущемЧтобы ничего не рухнуло

Ничего из любимого и желанного

Порвин, кажется, хочет сказать: пусть это невозможно («Осколки заново срастаются в чашку, но противятся рты / треснутой посуде, из какой вытекает полдень»), но поэзия стремится пробудить в нас какой-то утопический отклик. Когда-то мы были целыми – старая идея Платона, и ее новому оформлению под стать те восходящие к Античности ритмы, которыми говорит поэзия Порвина. С другой стороны, вместо осознания подлинной целостности можно сделать шаг к погоне за целостностью фантомной – убивая по дороге других. И об этой опасности тоже не раз и не два предупреждает Сесиль. Целостность не равна единообразию, подчинению, войне; волосы жрицы Сесиль – «то прямые, то вьющиеся, словно пути правды».

Михаил Немцев. Как в кино. Ozolnieki: Literature Without Borders, 2023

Горький

Вместе с «Дрилбу» Марии Лобановой книга Михаила Немцева открывает новую серию «Paroles» – одну из попыток понять, как может выглядеть и какие сообщения транслировать поэтическое книгоиздание на русском языке после 24 февраля 2022 года. «Как в кино» кажется внятным вариантом ответа на этот вопрос.

Перед нами очень трезвое по тональности письмо. Хочется назвать его европейским, безотносительно географии: оно впитывает настроения и достижения многих авторов, от позднего Милоша, упомянутого в книге Херберта и Яна Каплинского до Шамшада Абдуллаева. Но применяется оно сейчас к экстремальным обстоятельствам, хотя иногда позволяет себе экскурсы в прошлое. Например, стихотворение «Роман Грэма Грина» устроено как синопсис такого романа – пропущенный через фильтр меланхолической позиции «над сюжетом»:

Вот встретились они, за эти восемь летон свирепо валял дурака в Navy и пил в Кейптауне,она ухитрилась принять католичество, но без толку,

спалила отцовский дом в Йоркшире с двумя котами,побывала в Сайгоне, написала роман.Теперь восемь лет спустя в Будапеште. Он в пути на Балканыпо делам новой службы (это серьезней, чем Форин-офис),она в перебежке от проходимца к проходимцу,

и вот они уже идут по Цепному мосту, разговаривая без слов,покупают в лавочке кольца, бросают в Дунай. Ночь, Восточный вокзал.Тут бы роману и кончиться, но он продолжается, продолжается.Это тридцать восьмой, а потом война, он умирает в госпитале в Каире,она вспоминает свое католичество, и это уже,это уже смешно. Хотя может выясниться, это-то вовсе и не смешно.