Книга утраченных имен

– Спасибо вам, отец Клеман, – тихо сказала Ева, когда они свернули за угол.

– В городе шестнадцать подобных домов и еще семь – в сельской местности, в каждом из них скрываются дети. Мадам Травер дольше всех в городе прячет у себя детей. Она первой предложила свои услуги, после того как сюда стали привозить детей из Парижа.

Четверо сегодняшних ребятишек – всего лишь малая часть тех сирот, которые лишились родителей. Что с ними будет? Смогут ли они когда-нибудь жить нормальной жизнью? Можно ли возродиться, когда у тебя ничего не осталось?

– Что нам поможет спасти их? – шепотом спросила наконец Ева.

– Мужество, Ева, – тут же ответил отец Клеман. – И крупица веры.

Глава 19

К наступлению нового 1943 года даже не верилось, что когда-то было тепло. Зима вцепилась своими ледяными когтями в Ориньон и крепко держала его, заваливая город снегом, замораживая улицы, насылая холодные ветра, которые блуждали по переулкам.

Единственный прок от холода заключался в том, что немцы теперь редко выходили на улицу. Вместо того чтобы дежурить на углах улиц, они укрывались в единственном городском кафе, сидели около ревущего очага и потягивали кофе, который привезли с собой из Германии. Иногда по улицам разносился запах горячего шоколада, и тогда Ева чувствовала такую злость, что на время даже забывала о безопасности. Кто они такие, чтобы наслаждаться французской зимой в тепле и комфорте, в то время как вокруг голодали и мерзли скрывавшиеся в домах дети? Жители Ориньона привыкли к долгим суровым зимам, но в последнее время число горожан сильно выросло из-за беженцев, и продуктов на всех не хватало.

Несмотря на ворчливые возражения мадам Травер, Ева стала раз в неделю навещать детей. Она с большой осторожностью проходила в дом, прежде убедившись, что на улице нет никого, кто мог бы ее случайно заметить. Ориньон – маленький городок, его население не превышало тысячи жителей, а это значило, что все более-менее в курсе дел своих соседей. Чем меньше горожан будет за ней наблюдать, тем лучше. Даже в церкви на воскресной мессе она ловила на себе пристальные взгляды жандармов, пока стояла, преклонив колени в молитве. Позволить им – или кому-то еще – увидеть, что она каждую неделю появляется возле дома мадам Травер, было слишком опасно.

Из-за морозов им не привозили новых беженцев, и дети, которых Ева встретила после Хануки, до сих пор находились в том доме и уже привыкли к жизни на новом месте. Каждое утро они занимались с мадам Травер, а в остальное время развлекали себя сами в ее гостиной.

– Как вы думаете, мои родители еще живы? – неожиданно спросила Еву Анна как-то в феврале. Они сидели рядом на диване, и на коленях у Анны лежал потрепанный томик «Детей капитана Гранта». Мальчики и девочка-подросток окружили патефон, который где-то раздобыл Реми, тихо слушали джаз и перешептывались друг с другом. Мадам Травер заявила, что само наличие в ее дома патефона факт возмутительный, но отец Клеман убедил ее, что патефон поможет поддержать моральный дух детей. «Ну хорошо, – проворчала она. – Только никаких танцев!»

– Я думаю, есть все основания надеяться, что они живы, – осторожно ответила Ева после долгой паузы. Она мало что знала о жизни Анны до ее приезда в Ориньон, поскольку детям запрещено было говорить о своем прошлом. Но по рассказам отца Клемана она поняла, что Анна жила в пригороде Парижа и ее родителей арестовали в октябре.

– Так вот, – сказала Анна некоторое время спустя, – когда Дороти была в стране Оз, она не знала, уцелел ли ее дом в Канзасе или его уничтожил торнадо. Но она старалась вернуться к тете и дяде, хотя понятия не имела, где они.

– Да, – осторожно ответила Ева. Анна закончила читать книгу перед Новым годом и с тех пор все время говорила о ней, надеясь на волшебство, которое помогло девочке из Канзаса найти дорогу домой.

– Но они были там, мадемуазель Моро. Они ждали, переживали за нее. И когда Дороти вернулась, они снова стали жить как одна семья.

– Да, – снова согласилась с ней Ева и глубоко вздохнула. – Но, Анна, милая моя девочка, здесь не страна Оз.

– Я знаю, мадемуазель Моро, – сразу ответила Анна. – Но мы ведь можем себе такое представить, правда?

Ева промолчала. Конечно, девочка права – ведь именно для этого и существуют книги. Они открывают двери в другие миры, другие реальности, другую жизнь, которую мы можем прожить в нашем воображении. Но не опасно ли мечтать о чем-то почти несбыточном в подобные моменты?

– Мадемуазель Моро, – снова заговорила Анна, после того как Ева замолчала слишком надолго. – Я знаю, иногда трудно поверить в хорошее. Но скажите, ведь это же лучше, чем верить в плохое?

Ева с удивлением посмотрела на нее. Откуда у этой маленькой шестилетней девочки такие мысли?

– Анна, ты абсолютно права.

– Я хочу надеяться, – подвела итог Анна и похлопала Еву по руке – этим жестом обычно взрослые пытаются успокоить ребенка. – Я думаю, и вам нужно так поступить. Иначе станет слишком страшно, и вы ничего не сможете сделать. А эту книгу вы читали? «Дети капитана Гранта»?

Ева улыбнулась: