Кофейня в сердце Парижа

Я хотел ее обнять, но она сделала шаг назад и закрыла передо мной дверь.

Я был огорчен, но еще больше обеспокоен, ведь ей некуда было идти. И пока я обулся, ее уже не было на лестничной клетке. Я выбежал во двор и не нашел ее среди толпы. Ошибки – это знания, как я уже говорил, и если бы эта ситуация повторилась однажды вновь, то я бы побежал за ней вслед босиком.

* * *

«По иронии судьбы или по редчайшей случайности, на следующий день ко мне пожаловал ее отец, а точнее – его свита. Два человека вошли в мою квартиру с предварительным стуком в дверь, а вторым стуком – в мое лицо. Методы ее отца были действительно впечатляющими, но эти милейшие люди не представились мне при встрече. А потому я подумал, что это грабители, и любезно выставил их за дверь. «В моей квартире воровать нечего!» – крикнул им вслед.

Еще через несколько дней пожаловал ко мне ее создатель, автор романа, который уже несколько дней не появлялся в моей квартире. Бестселлер, странствующий по миру… Это я, конечно, погорячился – насчет бестселлера. От незнания, где именно странствует! Честно говоря, я представлял ее несколько по-другому – яблоню. Того яблока, которое однажды свалилось мне на голову. Но я сразу, как он выразился тогда – «вкурил», что к чему. Ее отец был человеком статным, я бы даже сказал – пышным. Такие люди часто входят в дверь боком, но зато как он двигался. Плавно, как рысь, учуявшая свою добычу. Теперь я понимал, почему у Ли… такие познания в сфере оружия. Это было частью его воспитания – махать пистолетом у меня над головой, пока я лежу на полу и чиню свой нос. Надеюсь, она никогда не чинила себе нос.

– Еще раз я увижу тебя рядом с ней! – сурово пригрозил рукоятью пистолета у меня над лицом.

– Вкурил?

– Вкурил, – подтвердил я.

Как вкурил, так и выкурил. Лучше бы он мне заплатил за нее, я бы еще раз выкурил, но уже дорогую сигару. И в полной безмятежности и радости еще раз приласкал бы его дочь поздней ночью. Мы любили ласкаться ночью! Ли… постучала на следующее утро в дверь. Я осторожно взглянул в глазок, а затем открыл дверь. Когда она вошла внутрь, я не стал ее выставлять за дверь и придумывать невероятные ситуации, при которых случайно мог сломать себе нос. Я сказал, как есть:

– Ну и небо у тебя над головой.

– Отец приходил? – спросила она, осматривая мой хрупкий нос.

– Приходил, – сказал с иронией я. – Вошел сюда, как Наполеон со своей армией. Кстати, Наполеон – это не торт…

– Я знаю, – сказала она без улыбки, судя по ее лицу, она не оценила мой тонкий юмор.

– Давно он был здесь?

– Вчера.

– Ясно.

– Я думал, ты приукрашивала, когда рассказывала мне про своего отца, – улыбнулся я.

– Значит, он все это время за мной следил, – сказала она про себя, проигнорировав мои слова. – Теперь мы у него, как на ладони.

– Почему он меня так невзлюбил? – интеллигентно поинтересовался я.

– Он не только тебя, но и весь мужской род «невзлюбил» с тех пор, как мне исполнилось четырнадцать.

– А что тогда произошло?

– На меня начали смотреть мужчины, – объяснила она и вздохнула.

Мы прошли в спальню. Она упала спиной на кровать.

– Боже, как я устала…»

* * *

Роза вошла в кофейню, и на секунду мне стало неловко от той близости, которая была между нами прошлой ночью. Я взглянул в ее глаза, она поприветствовала меня своей теплой улыбкой и села напротив меня.

– Добрый день, Роза.

– Добрый день, – мягко ответила она, а затем обернулась назад и посмотрела на то место, где сидел убийца. Затем перевела взгляд на меня.

– Мне кажется, тот человек меня преследует.

Я пережил бурю нахлынувших эмоций от ее спокойных слов.

– Что? – вырвалось у меня.

– Тот человек, который остановил меня несколько дней назад. Я видела его на углу моего дома, когда выходила из подъезда сегодня утром.

– Что он делал? Это был точно он? – переспросил я.

– Да, у него запоминающаяся внешность. Он стоял на углу и смотрел на меня. Я прошла мимо него, а когда через десяток шагов обернулась, то его уже не было.

Это очень странно. Что ему нужно от тебя? Он опасен. Боже, ты даже не представляешь, насколько.

– Мне стало как-то не по себе. Я хочу уехать из города как можно скорее…

Роза словно ждала моего ответа на эти слова. Но я промолчал.

– Ты поедешь со мной?

К этому вопросу я был готов.

– Нет.

Она встала из-за стола и хотела развернуться, чтобы уйти, но я этого ей сделать не позволил. Я взял ее за руку и поднялся со стула. Роза искала в моих глазах себя.

– Я не поеду не потому, что ты недостаточно хороша для меня. Как ты могла бы подумать. А потому, что я не готов покинуть это место, этот город, покинуть себя прежнего. Я хочу тебе признаться, что боюсь. Боюсь жить настоящим и будущим.

Мои слова она восприняла с пониманием и начала гладить мою ладонь. Я продолжил:

– В твоей мечте нет места для меня, и никогда его там не будет. Мне не нужна страна восходящего солнца и золотого песка. Для меня солнце везде одинаково, что здесь, что на краю света. Ты бежишь, Роза, от себя. И твои билеты в один конец, без обратно…

Я внезапно замолчал. Она понимающе покачала головой.

– Я знаю. Я теперь поняла, – произнесла она, улыбнувшись.