Когда дождь и ветер стучат в окно

Узнав о письме из Швеции, Ансис сперва не придал ему значения. Только ночью, когда его опять одолели страхи и сомнения, с глаз словно пелена спала. Мир, оказывается, гораздо шире, чем видит Ансис. Он видит лишь узкий круг, с которым сросся. Он видит и учитывает только две силы. Теперь мир открылся перед ним во всей своей широте. В таком случае есть еще выход. Та же Швеция хотя бы. Что связывает ее с этими двумя силами? Ничто. А там все совсем другое. Прежде всего — безопасность. И его отец показывал рукой на горизонт и говорил: «Балтийское море — лужа, рыбак перейдет его, закатав штаны». Разве он, сын старого Лейнасара, не был рыбаком? Стало быть, оставалось только закатать штаны.

Эта мысль уже не давала покоя.

Что он терял? Друзей? Их у него не было. Любовь? Ее он не знал. Родину? Это понятие существовало для него лишь как обязательный штамп. Так что терять ему было нечего. Разве что — свои инструменты. Но если «там» все «совсем другое», то там будут и совсем другие инструменты. К тому же он не уедет навсегда.

Из смутных рассуждений постепенно созрел логически продуманный план. Осуществление этого плана началось сразу после встречи со студентами.

Многое передумал в ту ночь радиотехник Ансис Лейнасар. Он решил действовать.

Третья глава

ЯБЛОНИ ЦВЕТУТ

1

Следующие дни прошли в приготовлениях.

Ансис Лейнасар понимал, что все нити должны постоянно находиться в его руках. На всю эту компанию особенно надеяться нельзя было, но обойтись без нее он тоже не мог.

Принять решение — одно, а осуществить его — совсем другое. Если они попадутся, немцы с ними церемониться не станут.

Обстановка для побега была благоприятной. Весной 1944 года немецкий тыл в Латвии был уже расшатан. Можно было, например, несколько дней не приходить на работу, не навлекая на себя никаких подозрений. Немцев легко было купить за сало. За сало и масло покупали и продавали что угодно, начиная от пушек и кончая орденом Железного креста.

Но было и серьезное препятствие — тотальная мобилизация: все годные к военной службе мужчины должны быть в армии. Любой еще не старый мужчина, слонявшийся без дела, находился на положении беглого преступника. Его на любом перекрестке могли схватить и хватали охотившиеся на людей жандармы, чтобы отправить куда следует. В лучшем случае — на работы в Германию.

Почти не было такого латышского юноши, который не был бы приписан к какому-нибудь учреждению или заводу, не носил бы при себе документ, подтверждающий, что такой-то и такой-то совершенно необходим такому-то и такому-то важному предприятию. Точно так же у каждого в кармане лежало увольнительное или командировочное удостоверение с самыми надежными печатями и подписями.

Но прочесывавшие тыл немцы не обращали на бумаги никакого внимания. И чем надежнее у человека были документы, тем подозрительнее казался он жандармам. Все это следовало учитывать, если ты собирался бежать.

Через несколько дней Ригу оставили студент-математик Петерис Лобинь и его дезертировавший из легиона родственник Эрнест Лагат.

У Петериса были знакомые на вентспилсской электростанции. С их помощью можно получить горючее. Эрнест должен отправиться на морское побережье между Вентспилсом и Яунупе, на отцовский хутор, договориться с братом о лодке.

Они остановили свой выбор на районе Вентспилса, потому что это побережье пока находилось в стороне от фронта и, по имевшимся сведениям, охранялось сравнительно слабо. Да и путь через море оттуда был короче.

Остальных спутников Ансис Лейнасар погнал в деревню, к «старикам», за «валютой» — салом и маслом, на приобретение мотора для лодки. Удалось раздобыть старый мотор. Но к нему не хватало кое-каких деталей. Все это надо было доставать, подгонять, подвинчивать, собирать. Рыбацкий опыт пригодился.

Как Лейнасар ни торопился, приготовления затянулись. И как раз когда Рига, словно назло войне, утопала в яблоневых цветах, четверо молодых людей встретились на станции Торнякалис. У двоих были на спине большие рюкзаки, а двое держали в руке чемоданы. Они громко поздоровались:

— Алло, старина! Тоже получил отпуск на троицу?

— А как же, у нас директор крещеный.

— Тогда мы успеем и салачки отведать.

— А как же!

Когда шумный обмен приветствиями был закончен и билеты до Вентспилса приобретены, все четверо пересекли железнодорожное полотно и забрались в кусты перед парком «Аркадия».

Ансис Лейнасар еще раз проверил, все ли запасные части мотора сложены в рюкзак. Из-за какой-нибудь пустяковой детали могло сорваться все.

Когда поезд, попыхивая, приблизился к станции Торнякалис, все четверо бросились к ближайшему вагону.

Оттуда раздались возгласы:

— Куда лезете, не видите, что полно?

Они ворвались в похожее на стойло купе. Оказалось, что места там еще достаточно. Даже не пришлось стоять.

Поезд тронулся, постепенно набирая скорость.

— Никогда еще так не цвели яблони, — сказал Альфред.

— Не помню! — резко ответил Вилис. На душе у него было муторно, слова Альфреда раздражали.

— Может быть, перекинемся в золо? — спросил Лейнасар, достав карты.