Когда дружба провожала меня домой

– Она приходила ко мне три раза в неделю. Интересовалась, как у меня дела. Я пытался отвечать, но ничего не получалось, поэтому просто кивал. Она не давила. А как-то раз предложила написать в ноутбуке все, что я хотел сказать. «Что тебе нравится?» – спросила она. «Книги», – напечатал я. «Какие?» – «В основном научная фантастика». – «Ты читал Дюну"?» – «Это одна из моих любимых». – «Моя тоже». И вот так мы общались. Она стала приносить мне книги и понемногу читать. У" нее был замечательный голос, такой успокаивающий. Однажды во время нашего чтения раздался сигнал пожарной тревоги. Послышались приказы: «Всем построиться, быстрее, смотреть вперед, не разговаривать, марш». А мама тем временем прошептала мне: «По-моему, это отличная возможность сбежать в Данкин Донатс"». На третьей неделе я написал в ее планшете, что никак не могу понять, где же застревают слова. Мне казалось, если она покажет это место у меня в голове – на картинке или еще как, – я смогу их протолкнуть. Я просто не знал, куда надавить. И вот тогда произошла настоящая магия, не в обиду твоему папе будет сказано. Она накрыла мою голову ладонью и проговорила: «Бен, я так рада, что ты сказал мне об этом. Мы на правильном пути. Слова застревают не здесь. – Она постучала по моему лбу. – А тут…» И она прижала руку к моему сердцу. «Ох», – вырвалось у меня. Она не стала сходить с ума и кричать, что ей удалось меня разговорить. Просто потрепала меня по голове и сказала: «Почему бы тебе не рассказать мне о Кайле?» И я все ей рассказал. Понимаешь, я осознаю, что это была не только моя вина.

– С Кайлой? Совершенно не твоя. Идея с «Маленьким принцем» просто потрясающая. Но и тот Санта тоже не виноват. И ты это знаешь.

– Наверное, – ответил я. – Нет, знаю. Он просто сорвался.

– Уверена, – сказала Галлея. – Бедный парень.

Флип ткнулся мордой в ее руку и продемонстрировал свой боксерский трюк. Галлея улыбнулась и чмокнула собаку. Но ее грусть так и не прошла – вот почему мне не хотелось рассказывать ей эту историю.

– Спасибо, – проговорил я. – Только с одним человеком я могу так поговорить. Точнее, мог.

– Она по-прежнему с тобой, – ответила Галлея.

– Да.

– Так и есть. И она всегда будет рядом. Как и Кайла.

– Расскажи, чем заканчивается твоя книга?

– Не сейчас.

– А когда?

– Скоро.

– Я все хотел спросить тебя, каково это. Только не знаю как.

– Ты уже спросил.

– Я не об этом, а твоем… ну, ты знаешь.

– Раке? Он не мой.

Я кивнул, чувствуя себя полным дураком.

– Я хочу тебе рассказать, – произнесла она. – И расскажу, обещаю. Я понимаю, что это не совсем честно: ты рассказал мне про Кайлу, про свою маму, а я ничего не говорю о себе. Просто вокруг должно быть шумно.

– Насколько?

– Как на заполненной транспортом улице, где слова заглушают гудки или визг от тормозов поезда. Здесь, у воды, невозможно о таком говорить. Тут слишком хорошо. Я просто скажу, что ты классный. Ничего не отвечай. Последнее слово всегда должно оставаться за мной.

Она положила голову мне на плечо. Повернулась лицом к солнцу и, закрыв глаза, молча гладила Флипа.

Когда я вернулся домой, за обеденным столом меня никто не встречал. Сегодня на ужин у нас была еда из «Волшебного дворца», аккуратно разложенная по тарелкам. Мы с мамой обычно ели прямо из картонных коробочек. Лео сидел с тарелкой перед телевизором, смотрел какое-то шоу по «И-эс-пи-эн». А тетя Джини устроилась в другой комнате, за маминым столом, и ела перед своим планшетом.

– Простите, что опоздал, – сказал я.

– Да ладно тебе, Чемпион, – ответил Лео, – даже не бери в голову.

Я покормил Флипа, потом поел сам. После ужина мы погрузили в машину коробки и сумки. Я вернулся в дом, чтобы в последний раз окинуть взглядом квартиру, окно моей спальни, пожарную лестницу, где по утрам любили собираться голуби – старик сверху на рассвете насыпал им крошки. Я закрыл глаза и изо всех сил попытался представить, как слышу их воркование, слышу мамин голос. Мы с тобой никуда не исчезнем. Мы будем существовать вечно. Я открыл глаза, но ее конечно же не увидел.

Тетя Джини потрепала меня по голове. Только она не взъерошила волосы, а поправила их.

– Бен, ничего не забыл?

– Нет.

– Только не плачь, – сказала она, сама заливаясь слезами.

– Не беспокойтесь, не буду, – заверил я ее. И действительно не заплакал.

Мы сели в машину и уехали.

20. Дом у кладбища

– Чемпион, как думаешь, тебе здесь будет хорошо?

Раньше это комната служила тете Джини тренажерным залом. Но мы спустили ее беговую дорожку и фитболы в подвал.

– Я не хочу выселять вас отсюда, – возразил я. – Мне будет лучше в подвале.

– Ничего не знаю, – заявила тетя. – У тебя астма, а там совсем мало воздуха. Но мне побегать пару минут хватит.

– Не понимаю, малышка, почему ты не бегаешь на улице, – задумчиво проговорил Лео.

– Для вас это такое неудобство, – продолжал я. – И мы с Флипом будем обременять вас.

– Да перестань, – возразил Лео.