Когда падают яблоки

– Вот еще, – хмыкнула Оксана. – Но ты–то не старик. Ты не подумай, я не бросаюсь на шею первому встречному. После той аварии у меня будто глаза открылись. Я ведь могла умереть. И жизнь моя была бы слабой тенью той жизни, которую мне бы хотелось прожить. Я вдруг поняла, как это прекрасно – быть молодой и красивой, наслаждаться каждым прожитым днем, дышать, вкусно кушать, целовать красивых мужчин, просто гулять по ночному городу… Кстати, может, сходим куда–нибудь?

– А ноги не болят ходить, после аварии? Как себя чувствуешь?

– На лбу шрам останется, – потрогала она пальцем телесный пластырь. – И юбку надену не скоро. Но жить буду. И врачи рекомендовали мне побольше находиться в горизонтальном положении, – она многозначительно улыбнулась, поймала руку Андрея и провела тыльной стороной себе по щеке.

– Послушай, Оксана, – замялся Андрей. – Есть одна девушка…

– Ты ведь не женат, так?

– Нет. Но она особенная.

– Ясно, – Оксана встала со стула и достала из кармашка джинсов визитку. – Можешь звонить в любое время. Я буду рада.

Она поцеловала его в щеку, обдав пряным восточным ароматом. Андрей проводил гостью, а потом вернулся на кухню и взял в руки визитку. Это был неожиданный визит. Но приятный. Она переводчик, оказывается. Он покрутил визитку и положил ее в жестяную банку, наполовину заполненную чеками и бумажками с телефонами, мало ли, понадобится что-нибудь перевести. Допив кофе, он открыл ноутбук. Покопавшись в поиске, Андрей нашел видеоролик. Надо же, а он и вправду смотрится в кадре. И на фоне того мелкого мужичка выглядит настоящим качком. Он просмотрел ролик несколько раз, прочитал комментарии. Когда он, наконец, закрыл ноутбук, на лице его светилась довольная улыбка.

Часть 13

Утром Валя с Павлом завтракали блинчиками с творогом, приготовленными Натальей – женой Прохора. Павел прихлебывал кофе, уткнувшись в газету, Валя пила мятный чай. Наталья хлопотала у плиты, и Валя заметила, как она иногда украдкой поглаживает округлившийся живот. Прохор заглянул к ним, ухватил один блинчик и чмокнул жену в щеку. Валя уже знала, что они ждут четвертого ребенка. Прохор показывал ей фотографии – три девочки были до смешного похожи на папу, разве что усов не хватало. Интересно, если она станет встречаться с Андреем, выйдет за него замуж, на кого будут похожи их дети? И будет ли когда–нибудь в ее жизни такое простое женское счастье: запах блинчиков, поцелуй любимого, упругий живот с зарождающейся жизнью? Или она, как бабушка, как мать, останется куковать на хуторе в одиночестве?

Валя отпила горячего чаю. В самом деле, что ей мешает выбросить из головы обрывочные сны про таинственного незнакомца? То чувство, когда ее душа наполняется светом и будто взлетает к самому небу? Но к Андрею у нее тоже есть чувства, пусть не такие возвышенные, зато он рядом, из плоти и крови.

Как назло, сегодня ей ничего не приснилось.

Валя выбралась из–за стола. Они с Павлом добирались до работы по отдельности. Она шла пешком по Любиному маршруту, а Павел приезжал чуть позже на Фольксвагене, который он позаимствовал у Юры.

Девушка бесшумно ступала мягкими сапожками по асфальту. Над землей клубился густой туман. Деревья, прохожие, собаки появлялись из серой дымки внезапно, словно еще мгновением раньше их не было вовсе. Душу девушки терзали сомнения. Ей никак не удавалось отрешиться от навязчивых мыслей. И когда над туманом поплыл тягучий колокольный звон, она свернула в сторону церкви.

Валя прошла через открытую калитку, направилась к входу. На ступенях сидела женщина, укутанная в серый шерстяной платок. Она посмотрела на Валю черными, как у птицы, глазами, и та вздрогнула. Глаза были пустыми, словно бездонные колодцы. Женщина стала быстро креститься, склоняя голову до самых колен, и девушка поспешила войти внутрь.

Ей ударил в голову тяжелый запах ладана и горячего воска, глаза не сразу привыкли к полумраку. Валя купила в церковной лавке свечу, покосившись на бабку, вошедшую в храм, намотала на голову шарф со снежинками, перекрестилась, подражая ее движениям. В церкви было малолюдно: несколько бабулек, женщины неопределенного возраста, молодой мужчина бил земные поклоны перед иконой. Свечи горели мерцающим теплым огнем. Сквозь узкие оконца тонкими ломтями падал серый утренний свет. С икон на девушку смотрели суровые старцы с мудрыми глазами, и она почувствовала себя маленькой провинившейся девочкой. В углу она заметила икону с изображением женщины и поспешила к ней. Святая смотрела участливо, в уголках губ пряталась улыбка, и Вале стало легче дышать под этим понимающим взглядом.