Когда приходит шторм

Пусть я выросла без этого знания и без ощущения этой связи, стремление выяснить больше усиливалось. Конечно, история всегда вызывала мое любопытство и пробуждала жажду знаний. Однако на сей раз дело касалось не просто какого-то исторического события, описанного в книге из университетской библиотеки. Речь шла о народе, потомком которого я являюсь. О народе, который вследствие жестокости вторгшихся на континент европейцев едва не исчез. О народе, который доныне борется за справедливость, за признание своих законных прав на землю и за искупление совершенных в прошлом преступлений.

Дебби положила руку мне на плечо и вернула в состояние «здесь и сейчас». Только теперь я обнаружила, что сжала ладони в кулаки. Поспешно расслабила пальцы и глубоко вдохнула.

– Побывать здесь – своего рода эмоциональный опыт, верно? – мягко спросила Дебби. Я кивнула, не в силах говорить. – Тоже всякий раз испытываю нечто особенное. – Она подарила мне улыбку, и в ее темных глазах что-то вспыхнуло. Понимание. Сочувствие. Солидарность.

– Если задержишься здесь еще на какое-то время, мы покажем тебе другие аналогичные объекты. И возможно, кое-какие священные места, о которых мало кому известно.

Я уловила в словах Дебби скрытое послание. Если буду достойна. Если докажу, что для меня все это серьезно. Я твердо решила не подвести ее.

Мы побродили еще некоторое время по местам раскопок и осмотрели их как следует, а затем той же дорогой вернулись обратно.

Конечно, посетили и усадьбу Ковенховен – там как раз проходила выставка, которая предоставляла информацию не только о жизни бывших собственников дома и об их владениях, но и о доисторических находках на острове. Дебби с Эдом целенаправленно повели меня в дальнюю часть музея.

Эд показал на плетеные корзины, выставленные в витринах.

– Пассамакуодди до настоящего времени не утратили искусства плетения. Дебби с ранних лет училась у своей матери, а если ты когда-нибудь заглянешь к нам домой, то увидишь большое собрание бабулиных корзин. Она поставила перед собой задачу передать нашу традицию новым поколениям.

Я благоговейно кивнула и окинула корзины новым взглядом. В тот же миг меня пронзило воспоминание. Передо мной стояла мама; мы с ней находились в супермаркете, в отделе фруктов, и рассматривали яблоки. На локте у мамы висела плетеная корзина. Корзина, так похожая на выставленные в витрине. Я подергала маму за брюки – просилась посадить меня в тележку. Она улыбнулась, положила в корзину яблоко, а потом подняла меня.

Воспоминание быстро померкло. Осталось лишь ощущение пустоты, как всегда, когда мама неожиданно наносила мне визит из прошлого. На этот раз я рассмотрела ее более отчетливо, чем обычно. Не только расплывчатый контур лица – но и темные глаза, брови, узкие губы, чуть тронутые помадой…

Я проглотила комок в горле и несколько раз моргнула. Поиски своих корней разбудили нечто большее, чем я могла ожидать. Пусть я никогда не разыщу маму, но она все равно будет занимать место в моем сердце. Однако теперь она разделила его с другими людьми – с которыми судьба свела меня здесь.

Эд с Дебби дали мне столько времени, сколько нужно, чтобы осмотреть всю выставку и прочесть все информационные таблички. Я задавала много вопросов, и они рассказывали то, что знали сами. Меня удивило и обрадовало, что пояснения были напечатаны не только на английском и французском, официальных языках Канады, но и на малисит, диалекте пассамакуодди. К своей радости, я даже смогла расшифровать некоторые слова и тут же пообещала себе срочно опять засесть за учебники. Более того: теперь я чувствовала себя вправе нанести визит Аннабет и попросить со мной позаниматься.

Идея меня окрылила; когда мы покинули музейную прохладу и снова вышли на солнцепек, я воодушевилась, как и накануне. Стало так легко, словно с плеч свалилась тяжелая ноша. Я снова на шаг приблизилась к своему происхождению и тем самым к себе самой.

На обратном пути мы в основном молчали. Каждый думал о своем. Мысли кружили в водовороте, пытаясь переварить то, что я узнала вчера и сегодня. Передо мной открылся совершенно новый мир, и я ни в коем случае не хотела его потерять.

На моем лице играла улыбка. Ветер врывался в открытое окно, трепал волосы и уносил с собой сомнения.

Я уже не могла дождаться вечера, чтобы рассказать обо всем Джеку. Прошедшие выходные помогли набраться мужества.

30. Джек

Когда воскресным вечером я сел за руль пикапа и отправился к Марли, в желудке нервно покалывало, словно там копошился целый муравейник.

Смыв с себя грязь и пот, скопившиеся за два дня жизни в походных условиях, я надел лучшую рубашку. Мы с Марли не виделись два дня. Едва мог дождаться, когда снова загляну ей в глаза, поцелую и крепко прижму к себе. Однако радостное предвкушение было не единственной причиной волнения.

Сегодня все решится.