Когда запоют мертвецы

Внутренний двор университета, спрятанный между двумя имбирного цвета домами по Коллегиенштрассе, показался Дисе тесноватым. Со всех сторон его сжимали высокие здания, состоявшие из трех этажей и мансарды, спрятанной под черепичной крышей. Устремлялись вверх дымовые трубы, часть окон была распахнута, чтобы разогнать духоту учебных комнат. По садику в центре двора гулял прохладный ветерок, в фонтане плескались, чистя перья, голуби. Время уже близилось к закату, и студенты, беззаботные парни чуть старше самой Дисы, покидали Лейкорею, явно направляясь в трактир пропустить по чарке-другой вина в приятной компании. Они раздражали девушку своими холеными лицами, высокомерными ухмылочками и ужимками богатеев. На слугу, что развязной походкой зашел во двор и уселся прямо на ступени крыльца, они даже не обратили внимания. Тот был для них невидимкой, в точности как трактирщики, подающие им пиво, молочники, привозящие молоко к их порогу, прачки, обстирывающие их, и проститутки, раздвигающие перед ними ноги. И все же, стоило студентам уйти, оставив Дису в одиночестве, ей немедленно захотелось, чтобы они вернулись и наполнили вечер смехом и разговорами на непонятном ей языке. Ожидание было мучительным.

Как отыскать Кристофа Вагнера, они с Эйриком понятия не имели. Но во время прошлой их встречи ректор оговорился, что черная школа ныне присоединена к университету Лейкореи. Стало быть, и искать ее нужно было где-то рядом. Теплый вечер с ярким закатом уже перетек в прохладную сырую ночь, и последние люди покидали здание. Гасли, тускнея, окна, когда по ту сторону стекла задували одну свечу за другой. Луна плескалась в воде фонтана. Дису начало клонить в сон, и ей пришлось встать и расхаживать по внутреннему дворику туда-сюда, чтобы не уснуть. Сколько предстояло ждать и увенчается ли успехом ее предприятие, она не знала.

Когда стихли последние крики со стороны улицы, разом зажглись окна последнего этажа в одном из зданий. Диса подняла голову и посмотрела, как суетятся за стеклами тени. Она не сразу поняла, что именно заставляет ее беспокоиться. Вгляделась пристальнее, затем пересчитала еще раз этажи, начиная с нижнего. Этажей вышло четыре, не считая мансарды, но девушка точно помнила, что днем их было три. Она так и стояла, пересчитывая этажи снизу вверх и сверху вниз, пока на крыльце не нарисовалась высокая черная фигура и не поманила ее рукой. Восковое лицо Ауэрхана светилось в свете луны, а глаза напоминали черные провалы. Диса уже собралась прочесть про себя молитву, но в последний момент передумала. А ну как приспешник Кристофа ощутит, что она делает, и выставит вон?

В пыльной внутренности университета было темно. Ауэрхан зажег свечу и, неся ее перед собой, повел Дису длинными путаными ходами. Они преодолели три лестничных пролета, прежде чем достигли четвертого этажа. Демон толкнул дверь, и Диса сощурилась от яркого света. Свечей в коридорах черной школы было много. Туда-сюда сновали студенты, мало отличающиеся от тех, дневных. Разве что двигались они суетливее и нервознее, но может виной тому была просто игра света. Поначалу Диса старалась не пялиться, но потом подумала, что вид слуги, который пучит глаза, никого не удивит, и дала себе волю. Рассматривая дубовые панели и рисунок на ковре, заприметила надпись на исландском «Внутрь можешь ты войти, но душа будет загублена», висевшую над одной из дверей. Когда-то, по рассказам Эйрика, эти слова венчали вход в черную школу. Теперь же, судя по всему, они сохранились лишь как память о тех временах, когда исландские священники переплывали море, чтобы достичь саксонской земли и впитать те знания, что она была готова им дать.

Ауэрхан остановился у одной из дверей с искусной резьбой и, коротко кивнув Дисе, впустил ее в святая святых черной школы – в кабинет ректора. Едва переступив порог, девушка ощутила нестерпимый жар. Он исходил от печки с голубыми и зелеными изразцами и множества свечей, от которых рябило в глазах. Окно было плотно закрыто и с одной стороны задернуто тяжелой бархатной шторой. Размер кабинета превышал загон для овец, но, несмотря на свою величину, комната казалась тесной из-за обилия мебели: вытянутый деревянный стол, заваленный перьями и книгами, поставец с фарфором, диваны, заваленные подушками… Стены были обиты дорогими тканевыми панелями, а на полу лежал ковер с толстым ворсом, на который Диса не решилась наступать в своих грязных ботинках. Через приоткрытую дверь виднелся край алькова, и девушке стало любопытно, есть ли там кто.