Когти и клыки. Сказания из мира ведьмака

– Ладно, хорошо, мы все знаем, что малышка Цирия получила. Коротко говоря: ты в копировании лучше меня, а Стаммельфорда из библиотеки мы не вынесем. Он зафиксирован. Знаю от… неважно. В любом случае я стою на стреме, ты решаешь дело.

– Но…

– Цирия, ты сделаешь дело. Мы друг друга поняли?

– Ладно. Поняли.

* * *

Библиотека метрессы, как все библиотеки метресс, была старой и солидной. Увы, была еще и ужасно запущенной. Кроме собрания книг, в ней была поразительная коллекция грибков, тараканов, крыс, нетопырей и нескольких других созданий, которых наука еще не успела описать.

Книги занимали тут каждый уголок, на полках обычно не хватало места. Причем так, что книги валились с полок при любой возможности. Имея же в виду габариты магических произведений, это угрожало серьезным ущербом для здоровья, что случалось с Цирией в прошлом уже дважды. Уже в первый день работы в библиотеке она получила по голове «Магическим плаваньем» пера Литты Нейд и потеряла сознание на несколько часов. Второй раз такое случилось на прошлой неделе, когда она получила «Краснолюдской книгой рун», из которой при ударе выпали гравюры голых эльфок.

Помня о таящихся во мраке опасностях, она, наконец, вычаровала блуждающий огонек, подождала, пока представители библиотечной фауны разбегутся от света, и двинулась на поиски Стаммельфорда.

Далеко не ушла. По той простой причине, что через несколько шагов блуждающий огонек перестал выполнять свою работу. Замигал и погас. Цирия пыталась возобновить заклинание, но сумела высечь из пальцев только несколько искр. Совсем как если бы…

– Что я говорила об использовании магии в библиотеке? – услышала из темноты хриплое контральто метрессы.

Первым ее порывом было смыться, но знала, как это закончится. Магический паралич, если уж ты однажды его испробовал, хорошо отучает от непослушания. А метрессы очень любят это заклинание. Предоставить окаменевшую адептку самой себе, без возможности даже почесать задницу, считалось прекрасным воспитательным инструментом.

В библиотеке загорелись свечи – все. Цирия прищурилась.

Метресса сидела в читальном уголке, в обитом мехом кресле, больше напоминавшем присевшего на задние лапы медведя, чем мебель. Цербер, черный пес простых размеров и родословной, лежал у босых ног госпожи и, как обычно, ни на что не обращал внимания.

– Не стой, словно соляной столп. Подойди.

Цирия сделала, как та просила. Неспешно. Тем временем метресса выгребла из глубин кресла фляжку, открутила пробку, отпила и чихнула.

– Придвинь себе стул и садись. Нет, не на этот, он расшатан; возьми тот, другой. Хорошо. А теперь подними голову и посмотри мне в глаза. Чародейке не пристало считать доски на полу.

Цирия подняла взгляд. Рина Тнис, прозываемая Ведьмачкой, смотрела на нее глазами, между которыми бежал косой шрам. Цирия уже привыкла к такому довольно непривычному для чародейки украшению. Естественно, она знала о Лидии ван Бредевоорт, но даже прославленная художница не хвасталась своим уродством. А Рина Тнис не имела ничего против – а то, бывало, и шутила о своей красоте. Правда, шрам, магически залеченный, был всего лишь красной полосой, но все же уродовал ее. Начинался сразу от линии черных волос, перечеркивал лоб и нос, миновал небольшой рот и заканчивался на челюсти. Среди учащихся в замке девиц кружили истории об обстоятельствах, при которых метресса этот шрам получила. В последнее время главной была версия…

– Правда? – Ведьмачка приподняла брови. – Бой на мечах с ведьмаком? В горящем борделе? И какая же идиотка это придумала?

Цирия отчаянно попыталась установить телепатическую блокаду.

– Не напрягайся, – покачала головой метресса. – Я уже прочла, что хотела.

Огладила рукав совершенно белого, доходящего до щиколоток платья, довольно скромного для чародейки, и снова отпила из фляжки. Цербер поднял голову, когда она закрутила пробку. Чародейка успокоила его прикосновением ноги.

– Ну ладно, девушка, продолжаем. Скажи мне, заслужила ли ты наказание?

Цирия кивнула. Перед метрессой не было смысла что-то скрывать.

– Я сказала: «Скажи».

– Да, заслужила.

– Почему?

– Я выпила Вор Сна. Хотела учиться всю ночь.

– Об этом я не спрашивала. А потому будь добра не использовать на мне таких-то штучек. Ты не смягчишь старую бабу юношеской жаждой знания. Тот факт, что ты проведываешь ночью библиотеку, а не как другие адептки – конюшню, в надежде на несколько минут сомнительного, пропахшего потом и лошадьми наслаждения, возможно, и был бы достоин похвалы, но при других обстоятельствах. Не в этих. Ладно, нелегальный эликсир – это одно. А твоя вторая провинность?

– Вторая?

– Да, вторая. Куда худшая первой.

– Я хотела скопировать…

– Я не спрашивала, что ты хотела. Не могу наказывать тебя за «хотения». Впрочем, в копировании книг нет ничего дурного. Кроме потери времени, конечно, если копируется нечто недостойное внимания. Например, старый дурень Стаммельфорд, прославившийся тем, что любил играть с пейзажем. Нет, моя дорогая, провинилась ты кое в чем другом. Знаешь, в чем?

– Нет.

– В глупости.