Колдовство

Продолжая ползти на четвереньках, Галя бросила взгляд на выпрямившегося Пашку. Сначала она подумала, что тот опять пришел в себя, но потом по склоненной, окровавленной голове и заломленным за спину рукам поняла, что его кто-то держит. За ним что-то двигалось, будто бы дергая его туда-сюда, а руки иногда поднимались вверх – и вновь проваливались вниз, выламывая плечевые суставы. Галя проползла чуть дальше – и увидела силуэт за его спиной, который, вцепившись тонкими лапками в Пашкины запястья и разведя их в стороны, будто бы спрятал лицо в спине мертвеца. Рядом лежала, покачиваясь, перевернутая бочка, откуда выливалась темная болотная вода, неспешно убегающая в подпол. Фигура дернулась и вытянула окровавленную лысую голову из Пашкиной спины. При неверных отблесках огня из печи Галя поняла, что когда-то оно было Райкой, младшей дочерью Полянских.

Тварь раскрыла тонкие окровавленные губы и, ощерившись торчащими вразнобой острыми зубками, проворчала:

– Цап-цап!

– На хер иди. – Галя отвернулась и поползла дальше. – Не до тебя сейчас…

Существо, вылезшее из бочки, вновь погрузило окровавленную мордочку в разверстую спину Пашки. Галя с трудом приподнялась, схватила сидящую, безучастную ко всему Ритку и потащила ее к выходу.

– Сдо-охнешь, сука! – лежащая на столе старуха шипела окровавленным ртом, в котором шевелились рости. – Ско-оро уже!

Галя, волоча за руку отрешенную девчонку, выволокла ее под дождь, поскользнулась и грохнулась в грязь. С неба лило. Старуха, оставшаяся в доме, перешла на какой-то шепелявый, плюющийся язык с короткими словами.

– Что это было? – заплакала позади Рита. – Кто это был?

– Бежим. – Галя поднялась на ноги и схватила девочку за руку. – Смотри только под ноги! Быстрее!

Вокруг грохотало. Ветер срывал с деревьев не успевшие еще раскрыться листья и кидал их в лицо. Под босыми ногами скользила сырая земля. Галя бросилась к быстро заполняющемуся водой рву, продолжая тащить за собой Риту.

– Давай, давай. – Галя вновь поскользнулась, но на этот раз удержалась на ногах.

– Смерть за тобой! – закричала старуха, и Галя все-таки обернулась, встретившись с бабкой глазами. Любка, шагая в их сторону, держала ее на вытянутых руках – точнее то, что от нее осталось, – а влажные от крови рости волочились по сырой земле. Поймав Галин взгляд, старуха победоносно рассмеялась. – Тридцать три версты тебе осталось! Как только присядешь – так и жди, пока придет! Тридцать три версты – и сдохнешь!

Позади, из черного провала дома, выскочила тень, и старуха, перестав смеяться, закричала уже с ужасом:

– Отгони! Отгони девку! Она сейчас не понимает, кто…

Любка даже не успела полностью обернуться – тень напрыгнула на нее, вывернула ей руки, притянула – и вгрызлась в лицо. Огрызок старухи упал в грязь и, скуля, пополз прочь. Та, что была когда-то Райкой, зубами отодрала нос от лица своей матери, проглотила – а потом, оттолкнув орущую Любку в сторону, бросилась к уползающим ростям. Схватившись за них, она подтянула верещавшую бабку ближе к себе и, не слушая ее просьб о пощаде и приказов, наступила ногой ей на спину, вдавливая в грязь. Затем напряглась, потянула рукой – и разом вытянула из нее все рости. Галя успела увидеть, как старушечьи зубы, язык и даже часть лица провалились внутрь, – а потом Райка вытащила с другой стороны трупа клубок сочащихся разноцветных органов, поднесла к морде – и прислушалась. В этот момент Галя с ужасом поняла, что оторванные, повисшие на окровавленных ростях старушечьи губы все еще шевелятся, продолжая упрашивать пощадить ее, а может, отдавая последние приказы… Так или иначе – тварь не дослушала, а вместо этого поднесла рости ко рту – и рванула вбок, зубами снимая с них старушечью плоть, словно горячее мясо с раскаленного шампура.

– Вперед! – Галя отвернулась от ставшего далеким силуэта, облизывающего пальцы, и увидела, что дорога уже совсем рядом. – Нельзя останавливаться. Не сейчас.

– Кто там, сзади?

Галя обернулась через плечо и увидела темно-серый, влажный силуэт, который как-то странно, вроде бы на четвереньках, но одновременно боком, ковылял по размытому рву. В этот момент сверкнула молния – и Галя увидела голодные, игривые, как у котенка, глаза.

– Бежим. – Галя отвернулась, поняв, что еще раз она в ту сторону посмотреть уже не успеет. – Изо всех сил! Еще немного!

– Там дядя Паша?

– Нет… Беги! Не говори! – Галя стала задыхаться и, хотя обещала себе этого не делать, вновь оглянулась через плечо.

Райка бежала на четырех конечностях, выгнув спину, но голова ее при этом была вдавлена меж лопаток, отчего она была похожа на вздыбившуюся кошку – только голую, скользкую и шевелившую всеми суставами одновременно.

Рядом завизжала Рита – и Галя выругалась сквозь зубы:

– Не смотри на нее! Беги! Не оборачивайся!

Деревья слились в одну сплошную темную стену. Сквозь грохот грома Галя услышала знакомый с детства звук – и бросилась в ту сторону.

– Бегом! – Она толкнула Ритку в спину. – Давай вперед! Туда, где собаки лают!