Колея к ржавому солнцу

Тим прямо на ходу, перекрикивая ветер и отплевываясь от снега, пытался им что-то объяснить, и Настя вроде бы слушала, но вот Жека сразу утратил нить повествования. Ему было все равно. Потом он отстал и просто брел сквозь нескончаемый снежный белый шум. Вспомнилось, как они с Анникки намыливались в Финляндии поехать на ферму хаски, чтобы покататься на собачьих упряжках. Так и не собрались. Вот бы сейчас… Но нет, никаких веселых гонок на заливисто лающих псах не предвидится. Только утомительный процесс поочередного выдергивания ног из сугробов с одной лишь целью – поставить их в сугроб на шаг дальше.

Его швырнуло в жар, потом в холод. Внутри происходили какие-то необратимые трансформации, казалось, меняющие саму природу его тела. Такая сингулярность в одно жало. А вдруг окажется, что это – решение всех проблем? Он возвратится в город сверхчеловеком, которому будет все равно, где остался Лукас и что испытывает к нему Настя. Главное, чтобы это «все равно» было не потому, что у него отмерз член и его ампутировали из-за начавшейся гангрены. Как же холодно…

И когда же кончится этот поселок? Когда завершится их ледяной поход?

– Ну ты как? – повернувшись к нему, спросила Настя. – Живой?

У Жеки не оставалось даже сил ответить.

– Их называют здесь Лодочниками. Вон их ковчег, – Настя обернулась и протянула руку в сторону расплывающегося у горизонта темного пятна. – Тим сказал, это там. Совсем немного осталось.

– Не дойду, – обреченно сказал Жека, чувствуя, как неприятно колотится какая-то невидимая жилка в левом бедре. – И чайник сказал утюгу: «Я больше идти не могу», – и задрал голову к небу, словно хотел завыть.

Снег почти не таял на его лице.

– Давайте я вас здесь подожду. Пересижу в сарае каком-нибудь…

Настя покачала головой и окликнула мальчика, снова ушедшего вперед:

– Тим! Тим!..

Они о чем-то коротко переговорили. Жека смотрел на них будто сквозь веки. Тим помотал головой, потом махнул рукой, указывая вперед. Девушка кивнула. Тим что-то сказал ей и вновь двинулся по снегу. Настя подошла обратно к Жеке.

– Говорит, мы почти прошли поселок, а сразу за ним будет кафе для отдыхающих с турбазы. Передохнем там. Выпьем кофе, отогреемся…

– Кофе… Да… Сразу две большие кружки… С молоком… Только принеси мне их сюда… С места больше не сдвинусь…

– Жека, надо идти, – твердо сказала девушка. – Не сможешь идти, поползешь у меня, как Мересьев, даже не сомневайся, – и взяла его за безжизненно висящую вдоль тела руку.

Потянула за собой. Сделав первый шаг следом за Настей, он чуть не завалился лицом прямо в казавшийся таким желанным сугроб. Настя поймала его, сильно тряхнув за руку. Как показалось Жеке, чуть не выдернула ему плечо из сустава. А может, жаль, что не выдернула? Тогда его бы оставили в покое, бросили болтаться в лимбе отходняка.

Многое бы он отдал сейчас, чтобы подлечиться какой-нибудь быстрой темой. Всего разок. Чтобы добраться до города. И больше он в жизни не притронется к этому дерьму…

Да куда же Настя его тащит?..

* * *

Стоя на огороженном перилами крыльце кафе «Пляжное», он подумал, что все-таки сумел пройти самый долгий путь в своей жизни. По Насте, кстати, видно, что она тоже находится не в лучшей своей форме: под глазами залегли круги, обожженная ветром и влажная от растаявшего снега кожа туго обтягивала скулы. Но глаза у нее все равно как разлетающаяся шрапнель…

– Устала? – спросил Жека и тронул Настю за руку.

– Не без этого. Кофе уж точно не повредит. Надеюсь, у них есть что-то получше растворимого «нескафе».

Жека промолчал, разглядывая громадную, даже отсюда черную, словно ее хотели сжечь, но не смогли, лодку.

– Какая же она вблизи? – произнесла вслух его мысль Настя.

– Авианосец какой-то они тут выстругали, а не ковчег, – с трудом, как после анестезии у стоматолога, ворочая языком, произнес Жека. – И пилить до него еще…

– Лучше представь, сколько времени они на нем по морям, по волнам плавать собираются. Сразу легче станет. Если подумаешь, что вообще творится в голове у этих людей…

– Они нормальные, – вмешался в их разговор Тим. – Просто их обманывают…

– Мне все равно, – пожала плечами Настя. – Хоть фокусы им там пусть показывают… Так что, кофе-брейк?

Она потянула на себя дверь, и все трое по очереди зашли в «Пляжное».

Это надо же, рассеянно подумал Жека. Оказывается, весь его мозг, вся нервная система скукожилась до единственной клетки только для того, чтобы в этот одинокий нейрон ржавой иглой воткнулась казавшаяся прокуренной мелодия «Младший лейтенант, мальчик молодой, все хотят потанцевать с тобой…». Не глядя по сторонам, он прошел прямиком к стойке, за которой восседал пожилой мужик, по виду – подлинный Ной с настоящего ветхозаветного ковчега. Может, он тут экскурсовод или аниматор?

«Ной» пил чай с лимоном, но тянуло от него перегаром. Он внимательно посмотрел, как Жека устраивается через один стул справа от него, но ничего не сказал, отвернулся.

– Три кофе, пожалуйста, – попросила у бармена Настя, чуть прижимаясь к плечу опустившегося на стойку локтями Жеки.