Колея к ржавому солнцу

На хлеб деньги у Тима оставались, а вот на то, чтобы расплатиться с Повешенным… Эти мысли, как и не дававшие покоя слова Макса, заставили мальчика, щурясь от солнца, решительно перейти через продуваемый ледяным ветром с залива Крепостной мост. Оказавшись на другом берегу, Тим свернул направо и по скользкой улице Южный Вал дошел до улицы Сторожевой Башни. Пройдя мимо развалин кафедрального собора, разрушенного еще в войну, Тим увидел дом, по состоянию немногим отличающийся от руин.

Осыпающийся фасад трехэтажного здания, над которым, как скелет кита, торчали шпангоуты чердачных перекрытий. Местами отсутствующая крыша. Окна и дверь единственного подъезда, забитые листами блестящего металла, покрывали грубо сделанные граффити. Призрачную надежду на скорую реставрацию вселяла правая часть фасада, забранная в зеленую строительную сетку. Или это был знак того, что дом собираются сносить? Тим не знал.

Старые здания, даже самые обычные, всегда казались мальчику коробками, доверху набитыми смешными или печальными историями. Этот дом не был исключением. Чего только не происходило тут за сто или даже больше лет с момента его постройки. И одна из этих историй теперь – про найденного в нем умирающего наркомана.

Странное, неестественное, спокойное отчаяние подталкивало Тима на поиски денег, про которые он услышал от Макса. Денег мифических и нереальных, как древние человеческие племена, обратившиеся в прах. Отправной точкой поисков Тим сделал этот дом. Почему-то ему показалось правильным начать отсюда. Будто двигаться по жизни Макса в обратном направлении, от самого конца к началу, учитывая, что в больнице он уже был.

Как только попасть внутрь?

Тим с минуту потоптался, приглядываясь, а потом справа заметил тропинку в наметенном за зиму снеге. Раньше там стоял еще один разрушающийся дом, потом его снесли, затеяли стройку, за забором которой теперь отсутствовало всякое движение. Оглянувшись, мальчик зашагал по тропинке между сугробами, там и сям помеченными желтым. Никто не крикнул ему вслед чего-нибудь вроде: «Эй! Ты куда полез?» Проход между брандмауэром дома и забором стройки быстро кончился, и Тим вышел на захламленный двор. Снега тут было меньше, большую часть его смело ветром к заброшенному длинному деревянному сараю, почерневшему от времени.

В самом углу двора, в ржавой, кое-где насквозь прогоревшей бочке трое бродяг развели костер и грели на нем алюминиевый чайник с закопченными боками. Красные не то от мороза, не то от алкоголя лица всех троих обросли нечесаными бородами, а их резкие голоса словно кто-то заточил на абразивном круге. Закутавшись в драные куртки, бездомные, как кроманьонцы в пещере, жались к пылающему в бочке огню. Тим, не таясь, прошел в нескольких метрах от них. Бродяги даже бровью не повели, продолжая медитировать на огонь. Подвешенный на куске арматуры чайник, увидел Тим, был старым электрическим, какие делали раньше, со спиралью встроенного внутрь кипятильника. Бездомные просто обрезали провод с вилкой, словно купировали хвост щенку терьера. Когда бочка осталась за спиной Тима, в ней оглушительно выстрелила деревяшка. Мальчик вздрогнул и обернулся, но загипнотизированные огненным цветком бродяги все так же неподвижно сидели в ожидании горячей воды.

Дверь черного входа оказалась заколоченной и, будто для надежности, еще и заваленной строительным мусором. Тим двинулся вдоль дома, выискивая окно, через которое можно попасть внутрь. Как и с улицы, окна первого этажа забили листами кровельного железа, но, в отличие от фасадных, забитых сплошняком, окна второго этажа были забраны металлом не все, парочку почти по центру здания пропустили. Или просто кто-то отодрал металлические листы? Теперь дом, распахнув эти окна как пустые глаза, наблюдал за мальчиком. В отличие от бродяг, он узрел Тима-незаметку. От его пронзительного взгляда мальчику стало жутко и захотелось убежать. Он оглянулся на бездомных. Те наконец сняли с огня дымящийся чайник и оживленно двигались вокруг него, размахивая руками, будто плясали.

Как забраться в окно второго этажа? Потолки здесь высокие. И никаких пожарных лестниц или водосточных труб, чтобы залезть по ним. Выступы на стенах малы для опоры, ногу на них не поставить. Но как-то же попадали сюда его брат и эти, с чайником. И никто из них, кстати, не был альпинистом. Так что наверняка есть другой вход.