Колесо Времени. Книга 13. Башни Полуночи

Итуралде вжался в стену у окна и застыл, чуть дыша и вслушиваясь в звук шагов. О Свет, как же он устал. Неприятельский отряд, свернув за угол, приближался. Маршировали в ногу. Странно. За троллоками такого не водилось.

– Милорд, – шепнул кто-то из лучников, – я не слышу копыт. Вряд ли это троллоки.

Итуралде замер. Точно, солдат прав. Похоже, усталость сказалась на умственных способностях. «В этом отряде несколько сотен бойцов», – подумал он, встал, не сдержав кашля, распахнул дверь и вышел из дома.

Солдаты высыпали следом. По улице пронесся порыв ветра; на мгновение он разогнал дым, открыв взору крупный отряд пикинеров, закованных в серебристые латы. Пару секунд Итуралде думал, что перед ним призраки, сияющие в потустороннем золотистом свете солнца, которого он не видел уже несколько месяцев.

Заметив его и лучников, новоприбывшие стали громко переговариваться, а двое офицеров – оба салдэйцы – устремились к Итуралде вперед.

– Где ваш командир? – спросил один. – Человек по имени Родел Итуралде?

– Я… – Итуралде снова закашлялся. – Он – это я. А вы кто?

– Благодарение Свету, – выдохнул второй и повернулся к пикинерам. – Передайте лорду Баширу, что мы нашли его!

Итуралде аж оторопь взяла. Он оглянулся на свой чумазый отряд. Руки у многих были на перевязи. Поначалу у него было двести человек, теперь оставалось полсотни. Им бы плясать от радости… но почти все просто опустились на землю и закрыли глаза.

– Что, сейчас?! – Итуралде расхохотался. Не сумел сдержаться. – Вот прямо сейчас? Дракон прислал подмогу не раньше, а только сейчас?

Он пошатнулся, сел на землю и, не переставая хохотать, поднял глаза к пылающему небу. Вскоре по щекам у него заструились слезы.

Да. Тучи расступились, и теперь в небе висело солнце.

* * *

Пока Итуралде вели в защищенный сектор города, к нему начало возвращаться привычное самообладание. Дым здесь был не такой густой. Можно предположить, что войска ал’Тора под началом Даврама Башира отбили бо́льшую часть Марадона – вернее, то, что от него осталось, – и теперь занимались тушением пожаров.

Крайне странно было видеть солдат с чистыми лицами, в надраенной до блеска броне и аккуратной форме. С ними явились многочисленные Аша’маны и Айз Седай. Такая армия способна отбросить исчадий Тени к укреплениям на склоне холма над рекой. Хотя бы ненадолго. Люди ал’Тора привели Итуралде в высокое здание в глубине города. Похоже, этот дом выбрали в качестве командного пункта, поскольку дворец, в значительной мере разрушенный, был уничтожен огнем.

Итуралде уже несколько недель сражался в изнурительной войне, и войска ал’Тора казались ему неприлично чистыми. Пока его люди умирали, эти парни мылись, спали на мягких койках и питались горячей едой.

«Так, хватит», – велел он себе, входя в здание. Нет ничего проще, чем винить других, если битва пошла как-то не так. Эти люди не виноваты, что в последнее время им жилось куда легче, чем солдатам Итуралде.

Он с трудом поднимался по лестнице, желая только, чтобы его оставили в покое. Дали хорошенько выспаться, помыться, а потом уже вели на встречу с Баширом. Но нет, так дело не пойдет. Битва еще не окончена, и людям ал’Тора нужны сведения. Вот только мозги Итуралде отказывались работать. Мысли еле-еле ворочались.

На последнем этаже солдаты проводили его в комнату справа по коридору. За дверью стоял Башир, облаченный в отполированную кирасу, но шлема на голове у него не было. Заложив руки за спину, он смотрел в окно. На Башире были оливкового цвета штаны, заправленные в сапоги до колен. Картину довершали характерные для салдэйцев громадные усы.

Башир обернулся и даже вздрогнул:

– О Свет! На вид вы не вы, а смерть во плоти, дружище! – Он повернулся к солдатам. – Почему он не в палатке Исцеления? Кто-нибудь, приведите Аша’мана!

– Со мной все в порядке, – ответил Итуралде, стараясь придать голосу твердости. – Уверяю, чувствую я себя получше, чем можно сказать по моему виду.

Солдаты замешкались, глядя на Башира.

– Что ж, – сказал тот, – хотя бы принесите ему стул и полотенце, чтобы вытереть лицо. Бедняга… Нам следовало быть здесь хотя бы несколько дней назад.

Из окна доносились звуки далекой битвы. Башир неспроста выбрал самое высокое здание: отсюда открывался вид на поле боя. Солдаты принесли стул. Итуралде уселся и – несмотря на все желание не выказать слабости перед лицом собрата по военному ремеслу – не сдержал облегченного вздоха.

Он опустил взгляд и с немалым удивлением понял, насколько грязны у него руки. Как у трубочиста. А лицо, несомненно, покрыто сажей с дорожками пота и, наверное, пятнами запекшейся крови. Одежду изрядно потрепало взрывом – тем, что проделал брешь в стене. Не говоря уже о наскоро перебинтованной руке.