Колесо Времени. Книга 13. Башни Полуночи

– Не могу на него смотреть, – бормотал Торкумен, – просто не могу! Великий повелитель, где твоя защита? Где твои безжалостные армии и разящие мечи? Этот свет выедает мне мозг, словно крысы, что вгрызаются в тело покойника. Он выжигает все мои мысли. Он убил меня. Этот свет убил меня!

– Рехнулся, – мрачно подытожил Башир, опускаясь рядом с ним на колени. – И, судя по его бредням, легко отделался. О Свет! Мой родственник – приспешник Темного! Да еще и во главе города!

– Что он несет? – спросил кто-то из людей Башира. – Какой свет? Он не мог видеть битвы. Ни одно из этих окон не выходит на поле боя.

– Вряд ли он говорит о битве, Вогелер, – сказал Башир. – Пойдем. Подозреваю, что лорд Дракон устал. Надо бы распорядиться, чтобы о нем позаботились.

* * *

«Вот оно», – решила Мин, постучав пальцем по странице. Она сидела на подоконнике в своей комнате, в Твердыне Тира, наслаждаясь легким ветерком, и старалась не думать о Ранде. Нет, он не ранен, но его переполняют сильнейшие эмоции. Гнев. А Мин-то надеялась, что он больше никогда не испытает такого гнева.

Так, прочь волнения. Работа не ждет. Не пошла ли Мин по ложному следу? Нет ли ошибки в истолковании? Она перечитала строку: «Свет поднеси к утробе бесконечной пустоты, и суть его возможно постичь».

Ее размышления прервала вспышка в комнате по другую сторону коридора. Мин выронила книгу и спрыгнула на пол. Узы подсказали, что Ранд оказался вдруг совсем рядом.

Ту комнату охраняли две Девы – главным образом для того, чтобы случайно зашедшего в нее не поранило переходными вратами. Они открылись пару секунд назад. Из них пахнуло дымом. Нетвердо ступая, Ранд вышел в комнату, и Мин подбежала к нему. Вид у него был изможденный, глаза красные, лицо болезненно-бледное. Ранд со вздохом обнял ее и позволил усадить себя в кресло.

– Что случилось? – накинулась Мин на вошедшую следом Деву по имени Эвасни, долговязую женщину с темно-рыжими волосами – коротко стриженными, но с хвостом на затылке, как у большинства Дев.

– Кар’а’карн цел и невредим, – ответила та. – Хотя ведет себя как мальчишка, лишний раз оббегающий лагерь, просто чтобы показать, на что способен.

– Сегодня он заслужил немало джи, – торжественно заметила вторая Дева – ее звали Ифейина. Похоже, она была настроена спорить.

Ранд снова вздохнул и откинулся на спинку кресла. Из переходных врат, тяжело ступая по каменному полу, появился Башир. Снаружи донеслись крики: через другие врата, побольше, прибыла группа раненых солдат. Во дворе Тирской Твердыни царило оживление. Целительницы Айз Седай спешили на помощь чумазым и окровавленным бойцам.

За Баширом в комнату ступил сухопарый доманиец средних лет. Родел Итуралде. Выглядел он из рук вон плохо: запекшаяся кровь на неумытом лице, изодранная одежда и наскоро перевязанная рука. Что касается Ранда, у него не было заметных ран, и одежда осталась чистой, хотя он ни в какую не желал расставаться со старым коричневым плащом. Но… О Свет! Как же он устал!

– Ранд! – Мин опустилась рядом с ним на колени. – Ранд, ты в порядке?

– Я рассвирепел, – тихо ответил он. – Мне казалось, что теперь я выше этого.

По спине у Мин пробежал холодок.

– Это не был тот жуткий гнев, что я испытывал в прошлом, – продолжил Ранд. – Нет, это не была разрушительная ярость, хотя я сеял разрушение. В Марадоне я увидел, что сделалось с теми, кто последовал за мной. Я разглядел в них Свет, Мин. Разглядел в них отрицание Темного – и не важно, как далеко падает его тень. Мы будем жить, провозглашали они всем существом, будем жить, любить и надеяться. Я увидел, как он старается все это уничтожить. Он знает, что одолеть этих людей кое-что да значит. Кое-что поважнее Марадона. Сломить дух людей, подчинить своей воле… Вот чего он жаждет. Он ударил гораздо сильнее, чем нужно, – только для того, чтобы сломить мой дух. – Теперь Ранд почти шептал. Открыв глаза, он опустил взгляд на Мин. – И я воспротивился ему.

– То, что ты сделал, просто поразительно. – Сложив руки на груди, Башир встал рядом с Мин. – Но все же он сумел пробудить в тебе ярость?

– У меня есть полное право гневаться, Башир, – покачал головой Ранд. – Разве непонятно? Я пытался держать ярость в себе, но это неправильно. Я должен, просто обязан хоть что-то чувствовать. Чувствовать боль, смерть и утраты этих людей. Я должен цепляться за эти чувства, чтобы не забыть, за что сражаюсь. Временами мне необходима пустота, но от этого гнев не становится менее важен.

С каждым словом он говорил все увереннее, и Мин кивнула.

– Как бы то ни было, ты спас город, – сказал Башир.

– Недостаточно быстро, – возразил Ранд, и Мин прочувствовала всю силу его страданий. – И нельзя исключать, что сегодняшний мой поступок был ошибкой.

– Почему? – нахмурилась Мин.

– Я слишком близко подошел к противостоянию между нами, – сказал Ранд. – А оно должно начаться в нужное время, и только в Шайол Гул. Башир прав: мне нельзя поддаваться на его провокации. И нельзя допустить, чтобы люди считали, что я всегда приду и заступлюсь за них.

– Может быть, – произнес Башир. – Но то, что ты сделал…