Коллапс. Гибель Советского Союза

Именно Крючков выступил с предложением послать в Форос делегацию для переговоров с Горбачевым. С какой целью? Болдин так обозначил ее в своих воспоминаниях: заставить Горбачева утвердить введение чрезвычайного положения или же изолировать его[951]

. Глава КГБ понимал, что Бакланов, Павлов и Язов не были готовы к решительным действиям без санкции советского лидера. Поездка в Крым придавала всей акции подобие законности, давала надежду на то, что Горбачев уступит давлению. Было решено, что Крючков и Язов останутся в Москве для подготовки, а Бакланов, Болдин и Шенин в сопровождении генерала Варенникова отправятся в Крым для встречи с Горбачевым. Все понимали, что готовят для него неприятный сюрприз. Взглянув на Болдина, Язов съязвил: «И ты, Брут?» В 13.02 18 августа военный самолет Ту-154 с группой переговорщиков на борту вылетел из Москвы в Крым. Генерал Варенников отдал летчикам приказ — самолет теперь стал как бы его «командным центром». После встречи с Горбачевым Варенников планировал лететь в Киев, чтобы обеспечить контроль над Украиной[952]

.

В самолете Шенин показал Варенникову документ, который вез на подпись Горбачеву: Президент СССР должен временно передать власть вице-президенту Янаеву «на время болезни». Также на борту самолета был генерал КГБ Юрий Плеханов, начальник Девятого управления, обеспечивавшего безопасность высшего политического руководства. На подлете к Крыму Плеханов позвонил сотрудникам КГБ, ведавшим правительственной связью на вилле Горбачева, и приказал в 16.30 отключить все имеющиеся в распоряжении Горбачева средства связи. Самолет приземлился на аэродроме Бельбек, и после короткого обеда автомобильный кортеж в сопровождении вооруженной охраны КГБ на полной скорости помчался к Форосу. По плану прибыть в «Зарю» они должны были ровно в полпятого[953]

.

Горбачев работал над речью для церемонии подписания Договора. Он распорядился подготовить все для вылета в Москву следующим утром. Затем позвонил Шахназарову, который, как и Черняев, находился на соседнем курорте: «Вы готовы лететь со мной в Москву? Мы вернемся через два-три дня, и у вас еще будет время поплавать». Шахназаров подтвердил готовность и справился о здоровье Горбачева — тремя днями ранее во время горной прогулки с Раисой у президента обострился радикулит, случился прострел в пояснице. «Все в порядке, я в норме», — ответил Горбачев и повесил трубку. Через несколько минут начальник личной службы безопасности президента генерал-майор Владимир Медведев зашел к Горбачеву с новостью. Выглядел он сконфуженно — охранники КГБ только что пропустили на территорию виллы группу посетителей, не получив на это разрешение Горбачева[954]

.

Первой реакцией Горбачева было позвонить Крючкову, но телефон не работал. Сотрудники центра связи КГБ в Мухалатке, в 18 километрах от «Зари», отключили все восемь линий коммуникаций, ведущих к даче Горбачева. Пять телефонов на столе Горбачева — начиная с телефона местной связи и заканчивая «красным» спутниковым для соединения с Министерством обороны, были мертвы. Самый могущественный человек в стране, главнокомандующий вооруженными силами СССР, в распоряжении которого находилась ядерная кнопка, по приказу Крючкова был отрезан от страны и мира. Горбачев ринулся к жене, обнаружил ее в одиночестве за чтением газет. «Произошло что-то тяжкое, может быть, страшное, — сказал он. — Требуют встречи со мной… Все телефоны отключены. Ты понимаешь?! Это изоляция! Значит, заговор? Арест?» Горбачев провел потрясенную Раису в спальню. Может быть, он решил, что это самое безопасное место для разговора без прослушки. Потом сказал: «Ни на какие авантюры, ни на какие сделки я не пойду. Не поддамся ни на какие угрозы, шантаж». Помолчал. Добавил: «Но нам все это может обойтись дорого. Всем, всей семье». Раиса ответила: «Решение ты должен принять сам, а я буду с тобой, что бы ни случилось»[955].