Коллапс. Гибель Советского Союза

Американская предосторожность, однако, не смогла снять напряжения в острый момент накануне мартовского референдума. Когда Горбачев узнал из доклада КГБ о планах американцев, он был взбешен и отдал распоряжение всем членам своего окружения бойкотировать ужин. Черняев также был шокирован «наглостью» американцев, созвавших на «партсобрание» в посольскую резиденцию Ельцина и других противников Горбачева. Он записал в дневнике: «Но какая наглость! И не пойму: то ли у нас другой менталитет, другое понимание этики, не можем освоить, что для американцев естественно, то ли это сознательное хамство победителей над Хусейном, когда им уже не нужен ни Горбачев, ни “европейский процесс”»^[664]

.

Американцы были удивлены «детской» обидой Горбачева. К счастью, Ельцин пренебрег приглашением явиться на встречу, он хотел «настоящей» встречи с Бейкером. На ужине некоторые руководители республик обходились с Горбачевым с явным пренебрежением. Грузинский лидер Звиад Гамсахурдиа заявил, что его республика не будет участвовать в референдуме. Руководители Армении сообщили, что проведут собственный референдум в сентябре, чтобы провозгласить независимость. Экономист Шаталин высмеял идею нового Союзного договора и предсказывал катастрофу. Бейкер был возмущен, он даже произнес речь в защиту Горбачева. Подобный ужин в посольской резиденции США, – сказал он, – был бы немыслимым без перестройки, которую начал Горбачев^[665]

.

На следующее утро Бейкер принес Горбачеву текст, подготовленный для него в Белом доме, – в нем Буш высказывал убеждение, что Горбачев не станет заложником сил из прошлого, а его недавний сдвиг вправо был лишь тактическим маневром ради укрепления курса демократических реформ. Потом Бейкер сказал: «Ваше место в истории обеспечено, если вы не измените своего курса. Все ваши колоссальные достижения будут навечно вписаны в историю, если ваш курс не будет повернут вспять. И это – одна из основных причин, почему мы считаем, что такого поворота не будет». Следуя инструкции, Бейкер избегал любой явной критики в адрес Ельцина^[666]

. Горбачев сменил гнев на милость, и беседа вскоре стала доверительной. Президент СССР стал посвящать Бейкера в свои проблемы с Ельциным. Бейкер в ответ начал давать советы Горбачеву: «С вашего разрешения хотел бы порекомендовать один маневр. Когда вы выиграете в предстоящее воскресенье референдум, вам нужно объявить об этой победе, а затем проявить очень большую гибкость, сговорчивость в отношениях с республиками. Вы даже можете им сказать: ну что же, расскажите теперь центру, чего вы хотите. Мы не можем с вами обсуждать лишь некоторые вещи – союзную оборону, валюту, может быть, внешнюю политику. Все остальное обсуждать можно». Такая тактика, по словам Бейкера, изменит ситуацию, заставит республики тоже сделать шаг к компромиссу. Бейкер заверил советского лидера, что администрация Буша не признает в одностороннем порядке независимость прибалтийских республик. Тем не менее он посоветовал Горбачеву отпустить их на свободу: «Мы не раз говорили, что, может быть, для вас было бы лучше иметь в Прибалтике три маленькие Финляндии, а не то, что есть сейчас. Экономически они не могут существовать отдельно от вас. Им все равно придется создать ассоциацию с вами – экономическую, политическую и социальную»^[667]

.

Горбачев хотел обсудить, как лучше сочетать экономические и политические реформы. По этому вопросу Бейкер тоже дал ему совет: «Почему бы не решить в первую очередь вопрос между центром и республиками?» После решения политических вопросов, – рассуждал Бейкер, – все будет проще, чем реформировать экономику, которая базируется на 70-летних традициях и психологии командной системы. Если Горбачеву удастся подписать Союзный договор с республиками, у него будет больше времени на решение экономических проблем^[668]. Несмотря на радушие, Горбачев продолжал сомневаться в добрых намерениях американцев. «Один из союзников Ельцина», – сказал он Бейкеру, – информировал его о разговоре Ельцина с Мэтлоком. Ельцин якобы спросил, как отреагирует правительство США, если он придет к власти «не совсем конституционным путем». Бейкер не знал, как и реагировать на эту ремарку. Мэтлок позже объяснил ему, что вся эта история была фальсификацией КГБ, чтобы ввести в заблуждение Горбачева. Мэтлок позвонил Черняеву на следующий день и попросил его организовать встречу с Горбачевым. Выслушав объяснения посла, советский лидер заметно приободрился. А потом вновь подтвердил свой выбор грядущей стратегии быть «вместе с Бушем до тех пор, пока Буш будет с ним». Он не разделял страхов КГБ насчет американских агентов, «роящихся» вокруг органов власти в Москве. Он даже полушутливо добавил: «Пусть американцы имеют столько разведывательной информации о Советском Союзе, сколько они смогут раздобыть»^[669].