Комментарии к материалистическому пониманию истории

19. «Воспользоваться всеми административными достижениями европейских государств для того, чтобы управлять на чисто восточный лад шестидесятимиллионным народом, такова задача, над разрешением которой со времен Петра I изощряются все монархи России. Знаете ли вы, что значит путешествовать по России? Для поверхностного ума это, значит, питаться иллюзиями. Но для человека мало-мальски наблюдательного и обладающего к тому же независимым характером это тяжелый, упорный и неблагодарный труд. Ибо такой путешественник с величайшими усилиями различает на каждом шагу две нации, борющиеся друг с другом: одна из этих наций – Россия, какова она есть на самом деле, другая – Россия, какою её хотели бы показать Европе. Русское правительство, проникнутое византийским духом, да, можно сказать, и Россия в целом, всегда смотрели на дипломатический корпус и вообще на европейцев, как на завистливых и злорадных шпионов. В этом отношении, между русскими и китайцами наблюдается разительное сходство: и те и другие уверены, что мы им завидуем. Они судят о нас по себе…Мне говорят: «Конечно, мы хотели бы обойтись без произвола, мы были бы тогда богаче и сильнее. Но, увы, мы имеем дело с азиатским народом». И в то же время говорящие думают: «Конечно, хорошо бы было избавиться от необходимости говорить о либерализме и филантропии, мы стали бы счастливее и сильнее, но, увы, нам приходится иметь дело с Европой». Русские всех званий и состояний с удивительным, нужно сознаться, единодушием способствуют подобному обману».³¹

20. «….Россиею по-прежнему правит притворство. Искренно сознаться в тирании было бы здесь большим шагом вперед. В этом, как и во многих других случаях, иностранцы, описывающие Россию, помогали русским обманывать весь мир. Что может быть угодливей писателей, сбежавшихся сюда со всех концов Европы, чтобы проливать слезы умиления над трогательной фамильярностью отношений, связывающих русского царя с его подданными? Неужели престиж деспотизма так силен, что подчиняет себе даже не мудрствующих лукаво любопытных? Либо России еще не описывали люди, не зависимые по своему общественному положению или духовным качествам, либо даже самые искренние умы, попадая в Россию, теряют свободу суждений».³²

«Я преклоняюсь перед властью русского правительства над умами людей, хотя и не понимаю, на чем эта власть основана. Но факт остается фактом: русское правительство заставляет молчать не только своих подданных – в чем нет ничего удивительного, – но и иностранцев, избежавших влияния его железной дисциплины. Его хвалят или, по крайней мере, молчат о нем – вот тайна, для меня не объяснимая».³³

21. «Тому, кто имел несчастье родиться в этой стране, остается только искать утешение в горделивых мечтах и надеждах на мировое господство. К такому выводу я прихожу всякий раз, когда пытаюсь анализировать моральное состояние жителей России. Россия живет и мыслит, как солдат армии завоевателей. А настоящий солдат любой страны не гражданин, но пожизненный узник, обреченный сторожить своих товарищей по несчастью, таких же узников, как и он».³⁴

22. «Каждый несчастный случай рассматривается здесь как государственное дело».³⁵

«Политические суеверия, составляющие душу этого общества, делают государя ответственным за всё происходящее…самодержец, совершенно безответственный с политической точки зрения, отвечает за всё».³⁶

23. «Лгать здесь – значит охранять престол, говорить правду – значит потрясать основы».³⁷

«В России… таинственность заражает всех и всё»³⁸

24. «Язва замалчивания распространена в России шире, чем думают. Полиция, столь проворная, когда нужно мучить людей, отнюдь не спешит, когда обращаются к ней за помощью».³⁹