Комментарии к материалистическому пониманию истории

Часто иностранцев пишущих о России упрекали в предвзятости. Но если этот упрек справедлив, то отчего то, о чем они пишут в XVI веке, оказывается повседневностью современной России? Конечно, их взгляд проникнут отчужденностью взгляда Чужого. Но может быть, именно поэтому они замечают то, что не замечают отечественные авторы. Многое из того, что мы привыкли связывать лишь с советской и постсоветской Россией, обнаруживается и пятьсот лет тому назад. Иными словами, феноменология русской жизни не меняется. Многие склонны объяснять постоянное воспроизводство из столетия в столетие одних и тех же феноменов русской жизни ментальными установками россиян. Но, как марксисты, мы убеждены в том, что ментальность во многом производна от базисных структур общества. В этом отношении возобновление феноменов российской жизни есть следствие того, что структура, их порождающая, ныне в своей сущности не сильно отличается от той, которую мы можем обнаружить и пятьсот лет тому назад.

Таким образом, мы намерены далее обратиться к анализу цивилизационной парадигмы России.

Использование понятия «цивилизационная парадигма» достаточно неожиданный ход для марксистского анализа. Но между цивилизационным и формационным подходами нет антагонизма. Мы полагаем, что наша реформированная версия марксизма обладает достаточной гибкостью для корректного включения цивилизационного аспекта анализа в рамки марксистской социальной теории.

Цивилизационный анализ есть один из аспектов анализа социальной реальности. И как таковой он не отрицает, но дополняет другой аспект – стадиально-формационный. Эта ситуация возникает в силу специфики социального знания. Естественные науки – генерализирующий тип знания. Социальная же теория – не только генерализирующее, но и индивидуализирующее знание. Здесь нам интересно не только общее, но и отдельное, особенное, индивидуальное. Стадиальный аспект анализа выражает генерализирующий интерес знания. Цивилизационный аспект анализа – индивидуализирующий интерес знания. В стадиях и формациях мы выявляем род и вид. В цивилизациях мы вычленяем отдельные социально-исторические особи или их конгломераты.

Цивилизация – специфический способ существования, или стиль бытия, парадигма того или иного социора или федерации социоров. Или же, иначе говоря, цивилизация – общество, взятое в разрезе специфики своей культуры. Здесь культура – совокупность алгоритмов поведения и мышления.

При этом необходимо сделать четыре существенных добавления.

1. Цивилизация всегда локальна, ибо всегда привязана к конкретному географическому региону. Именно эта привязанность и является одной из главных причин формирования индивидуального облика каждой цивилизации. Фактически, цивилизационный аспект анализа пытается уловить «биографическую ситуацию» того или иного социора.

2. Цивилизационный аспект анализа применим лишь ко второй и третьей стадиям человеческой истории. Стиль бытия первобытных обществ столь унифицирован, что хотя и здесь можно говорить о цивилизациях, но эвристически это бесплодно и несущественно. Впрочем, в каких-то очень специальных случаях говорить всё же можно. (См. суждения археологов о той или иной первобытной культуре).

3. В рамках одной цивилизационной парадигмы часто можно выделить различные стадии и различные формации. Так, например, европейская цивилизация или дальневосточная цивилизация (Китай и Япония) прошли аграрную стадию и ныне находятся на стадии индустриализма.

4. Формационный и цивилизационный аспекты анализа не совсем равноправны. Следуя марксистской парадигме, мы склонны рассматривать формационный подход как более фундаментальный. Соответственно, цивилизационный подход формируется на его базе как специфическая конкретизация анализа. Подобное видение приводит к тому, что часто за пространно-мистическими рассуждениями цивилизациологов о судьбах цивилизации следует видеть действие вполне реальных формационных механизмов. Так, например, за анализом периодов рождения, расцвета, упадка и гибели цивилизации следует видеть чаще всего действие определенного способа производства или социального ресурса.