Компания «Гезельшафт»

— В общем-то я с вами согласен. Но команды на этих рыболовных суднах народ жестокий. Им ничего не стоит убрать его с дороги, если он чем-то будет мешать.

— Если и существует твердокаменный христианин, так это Морфи. Он и сам может чуток поубивать.

Второй охранник время от времени прохаживался по небольшому пространству палубы от носа до кормы, где находилась рубка; посмотрев на часы, он подошел к ним и отдал честь Адлеру, тот ответил ему с самым серьезным видом. По недавней договоренности с полицией охранники носили теперь автоматы. Честь отдавалась приблизительно через каждые пятнадцать минут.

— Им нравится эта церемония, — пояснил Адлер. — Знаете, странный человек этот Морфи. Однажды он мне сказал, что главное место в его вере занимает убеждение, что бог создал мир за шесть дней. Шесть тысяч лет назад.

— Это характерно для всех миссионеров-евангелистов.

— Он говорил мне еще, что его приучили мочиться по воскресеньям как можно реже. И что он разговаривает со всевышним, и что беседы их проходят как обыкновенный разговор. Год назад я был приглашен к нему в дом на обед, и он буквально представил меня господу богу. Мы все встали вокруг стола, Морфи, его жена и двое прелестных детей, и он сказал: «Господь, это господин Адлер из компании „Форсткультур Гезельшафт“, который пришел сюда, чтобы разделить с нами нашу скромную трапезу». Он вкратце рассказал господу о моем происхождении, о моей должности в фирме и о том, чем занимается фирма, и попросил его уделить мне особое внимание. После этого мы сели за еду и больше не говорили о религии ни слова. У нас шла речь об агрономии, микроэлектронике, индейских языках.

Адлер спросил что-то у охранника на наблюдательном посту и в ответ получил заверительный возглас. Адлер дал полный ход, и катер понесся вперед, рассекая воду. Река в этом месте, выйдя из берегов, разлилась, образовав озеро в несколько километров шириной, и повсюду деревья стояли в воде шафранового цвета. Вихрящийся поток среди неподвижно-тяжелых, заливших берега вод указывал само течение реки. Оно несло множество всякого мусора. Приближался конец дождливого сезона, теперь ливни шли легкие и светлые; вода в реке скоро начнет спадать.

Достигли места, где надо было искать или, может быть, даже спасать Морфи: он ушел один вверх по реке на небольшой моторной лодке, он хотел первый войти в контакт с макас.

— Я думаю, мы найдем его на острове, — сказал Адлер. — У макас там что-то вроде временного поселения. Туда он и направился. Одна надежда, что он не стал вступать ни в какой конфликт… В свое время оп нам очень помог. Когда мы начали устраивать Ранчо Гранде, у нас возникли трудности с индейцами. Даже армейские подразделения не могли справиться, а он сумел. Никто лучше Морфи не может приручить индейцев.

— Как же он эго делает?

— Он возбуждает в них желание иметь вещи. Появится в деревне, как Дед Мороз, с мешком, полным ножей и зеркалец, со всякими блестящими вещицами, которые могут им понравиться. И говорит им, что у них будет таких штучек еще больше, если они с ним пойдут, и в конце концов они идут.

— Что же происходит, когда кончается запас ножей и зеркал? Они не пытаются уйти?

— Уже не могут. Они знают тропинки только в своей части леса. Уведите их оттуда, и они потеряются. Кроме того, лес обычно расчищают, как только их оттуда уводят. Им некуда возвращаться.

— Интересно, как Морфи согласует эти свои уловки г собственной совестью?

— Разве ему есть в том необходимость?

— Обман во имя бога?

— Я думаю, он искренне верит, что поступает так ради их блага. Он спасает их — вот что имеет значение. Он верит, что богу неважно, какими методами он пользуется.

Они приблизились к высокому незатопленному берегу, на котором росли великолепные деревья. С их веток свисали роскошные орхидеи. Яркие птицы, зимородки и пчелоеды, скользили низко над водой, чуть не касаясь ее поверхности своими сверкающими крыльями.

Адлер кивнул в сторону берега.

— Колония «Маргаритка». Вернее, бывшая колония «Маргаритка». Вы знаете, что она уже не существует?

— Да, я слышал.

— Когда погиб урожай пшеницы, это был для них конец. Их владения перешли к нам недели две назад, и мы думаем начать расчистку в течение этого месяца. Надеюсь, это было последнее из наших маленьких сражений, они ведь отнимали у нас столько времени.

— В руках вашей компании сейчас уже почти все, чем стоит владеть в этой провинции, верно?

Адлер задумался, суммируя в уме квадратные километры расчищенной от леса земли, молодых посадок цитрусовых, огороженных пастбищ, на которых пасется скот, скрещенный с зебу, превращая траву в мясо для японцев, обширные пространства плантаций сахарного тростника, бананов, ананасов, огромные запасы самых разнообразных полезных ископаемых, добыча которых еще не началась. Из этого огромного богатства, уже используемого или еще не тронутого, он вычел то, что осталось.

— Да, все, за вычетом ваших владений, — сказал он.