Контакт на случай ЧП

Кэтрин замирает, и ее лицо выдает достаточно волнения, чтобы мне пришлось бороться с желанием подойти ближе и попытаться ее утешить. Только она, конечно же, не примет поддержку. Не от меня.

Доктор Палмер тянется за спину Кэтрин и осторожно приподнимает одну из половинок сорочки.

– У вас довольно большая рана, вот тут, прямо между лопаток. Где-то восемь дюймов[18] в длину, и она достаточно глубокая, чтобы потребовались швы.

– Боже. – Я провожу рукой по лицу. Эта новость беспокоит меня больше, чем хотелось бы. – Что с тобой такое приключилось, Кэти?

– Тебя не касается, – огрызается она. – Причем уже давно.

– Как я поняла, – доктор Палмер встревает в разговор до того, как мы перейдем к открытым боевым действиям, – в такси Кэтрин врезались на перекрестке. Второй водитель перепутал газ и тормоз. Если верить медикам, то, учитывая состояние такси, Кэтрин очень повезло.

– Ага. Так повезло, просто как в лотерею выиграла, – бормочет Кэтрин, но ее сарказм не так резок, как обычно. – Водитель в порядке?

– В полном. Он отделался парой царапин, ему помощь оказали на месте.

– Хорошо, – рассеянно говорит Кэтрин. – Это хорошо.

– Я бы хотела понаблюдать за вами еще как минимум день. Потом можно будет делать выводы, – говорит доктор Палмер.

– Целый день?! – восклицает Кэтрин. – Из-за какой-то ранки и головной боли?

Доктор впечатляюще терпелива.

– Ну, вдобавок к обычному наблюдению после сотрясения вам нужно будет менять повязку на спине каждые несколько часов. Чтобы не допустить инфекции. У вас есть кто-то, кто все время будет рядом с вами и сможет помочь?

Меня ни одна из них на эту роль даже не рассматривает, и я рад. Кажется.

Всего миг Кэтрин колеблется, потом решительно кивает.

– Не проблема. Как только получу свой телефон, позвоню Джоэлу.

Резко поднимаю голову. Джоэл? Что еще за Джоэл?

Почему-то меня не оставляет чувство, что мне должно быть знакомо это имя.

– О. Ну хорошо! – Доктор Палмер улыбается, немного облегченно. – Я выясню, где ваши вещи, и вам их вернут. – Она останавливается у дверей и оборачивается. – Я не смогу вас выписать, пока не придет Джоэл. Нужно объяснить ему, как менять бинты и на что обращать внимание.

– Ладно, не вопрос. Он наверняка уже с ума сходит от беспокойства в ожидании, когда я позвоню!

Я внимательно слежу за Кэтрин. Когда-то я знал ее, как самого себя. Только поэтому я замечаю, что она лжет.

И я вдруг вспоминаю, почему имя «Джоэл» кажется мне таким знакомым.

Мое сердце замирает от осознания: никакой Джоэл не придет Кэтрин на выручку. Если я ей не помогу – никто не поможет.

И я ни капельки не сомневаюсь, что выбрала бы Кэтрин.

Она бы выбрала никого.

11. Кэтрин

23 декабря, 12:57

– Джоэл? Серьезно, Кэтрин?

Сохраняю спокойное выражение лица, хотя мой собственный мозг только что отчитывал меня в этих же выражениях.

Джоэл? Серьезно, Кэтрин?

И зачем только я назвала это имя?

Почему не Пит, или Девон, или Джек? Почему мне в голову пришло то имя, которое раскрыло Тому мой обман? Возможно, моя черепно-мозговая травма куда серьезнее, чем казалось доктору, потому что обычно я всегда начеку, когда рядом мой бывший.

Все равно поддерживаю свою ложь. Задираю подбородок и презрительно смотрю на Тома.

– Да, серьезно. Это мой новый любовник. Весьма зрелый.

– Ага. – Том подходит ближе к кровати. – Наверняка еще и… мясистый.

Черт.

– Том, давай без странностей.

Моя попытка уйти от ответа проваливается. Ничего другого я и не ожидала на самом деле.

Том на секунду закрывает лицо руками, потом проводит ими по нему вниз, устало и раздраженно.

– Кэтрин, и ты, и я знаем, что твой Джоэл – кактус. Почему ты от него еще не избавилась?

– Ты сказал, что он у меня не выживет. Я хотела доказать, что ты не прав. Я живу ради этого.

– Чудесно. Я так рад, что ты больше не пытаешься быть самым упрямым, гордым и нелепым человеком из всех, с кем я знаком!

Не обращаю на него внимания и пробую дотронуться до бинта у себя на спине. Пока доктор об этом не упомянула, все мое внимание было сосредоточено на раскалывающейся голове. Но теперь я знаю про рану и только о ней и думаю. Мне надо знать, с чем я имею дело, потому что разбираться с этим мне предстоит самостоятельно.

Тянусь еще немного и опускаю руку с раздосадованным выдохом. Не дотягиваюсь. Я намерена быть во всем самодостаточной, но бинт для этого буквально в самом неподходящем месте.

Том внимательно следит за каждым моим движением, и мне это ни капельки не нравится. Сердито на него смотрю.

– Почему ты все еще здесь, Том? Тебе разве не надо торопиться на самолет? Домой, жарить маршмеллоу и есть знаменитую пасту болоньезе, которую твоя мама готовит двадцать третьего декабря?

Он удивленно вскидывает голову.

«Да. Я помню, – хочу сказать я. – Рада бы забыть. Но все равно помню».

Том, очевидно, тоже кое-что помнит. Даже имя нашего кактуса. Все это мне совсем не на руку. Единственное, что хуже внезапного осознания того, что у меня никого нет, – то, что Том тоже это осознает.