Контракт на гордость

И то ли это я такой везучий, то ли рынок труда в Краснодаре весьма специфический, но собравшихся в приемной девушек можно смело отправлять к Тайре (Тайра Бэнкс – супермодель, известная американская телеведущая – прим. автора) на кастинг шоу «Топ-модель по-американски». Или на деревню к бабушке, чтобы хоть там их немного откормили, и я не переживал, что порыв ветра унесет несостоявшуюся кандидатку куда-нибудь в Канзас (аналогия с героиней Элли из «Волшебника изумрудного города» - прим. автора).

Я с трудом сдерживаю обреченный вздох и, вцепившись в стаканчик с кофе – мое единственное спасение на ближайшие пятнадцать минут, распределяю очередность прохождения собеседования. Честно признаться, в их компетенции я очень сильно сомневаюсь, но разрывающийся трелью телефон успел мне изрядно надоесть. Так что приходится торопливо цеплять вежливую маску на перекошенное недоумением лицо и приглашать в кабинет первую соискательницу.

– Английским и немецким я владею в совершенстве, французским со словарем, – с гордостью заявляет обесцвеченная блондинка с жуткими темными корнями, выпячивая внушительный третий размер, а я с тоской благодарю ее, прощаюсь и выкрикиваю «следующая».

Дальше брюнетки сливаются с рыжими, блондинки с шатенками,  в итоге являя собирательный образ жаждущей халявных денег охотницы за «папиком», коим я точно не являюсь. Поэтому без единого сожаления я выставляю одну за другой и думаю, что утратил способность удивляться. Ровно до того момента, пока меня не осчастливливает своим присутствием прилизанный блондин в розовом худи и светло-розовых же брюках, обтягивающих тонкие кривые ноги.

– Ты мне подходишь, – выкрикиваю с энтузиазмом папуаса-каннибала, приметившего несчастного моряка, терпящего кораблекрушение, и, сохраняя серьезную мину, нагло вру: – перезвоню тебе завтра, скажу, когда приступать.

Когда за парнем неопределенной ориентации захлопывается дверь, я понимаю, что это самое правильное решение, которое я только мог принять. И набираю номер недавно выручившей меня на переговорах девчонки-переводчика. К моей безмерной радости, какаду-Лиля готова за умеренную плату не только стать секретаршей, но и построить дотошных фрицев по струнке. И все, в общем-то, в моем дне проходит как надо, кроме сбивающего весь позитивный настрой сообщения от Лизы.

«Меньшов в Краснодаре. Просит пойти с ним на мероприятие. Это ничего не значит, Саш».

Глаза наливаются кровью, инстинкты  неандертальца вопят, что нужно закинуть свою женщину на плечо и замуровать в берлоге, чтобы носа оттуда не смела высунуть, но побеждает человек разумный. Уважающий свободу Истоминой и дающий ей право выбора.

– Фил, сколько там нашему клубу сегодня? – очень кстати я вспоминаю про дату открытия боксерского зала и буквально за пятнадцать минут обзваниваю пацанов.

И вот, уже через два часа мы сидим у Григорича на даче, травим байки, поздравляем тренера и желаем ему кавказского долголетия. Нанизываем замаринованное мясо на шампуры, ставим мангал и разжигаем костер. Кто-то суетится в беседке, нарезая помидоры и шампиньоны, а Захар погнал в ближайший гипермаркет за пивом, водкой и соком. И мне даже на какое-то время удается убедить себя, что Лизку я нисколечко не ревную, пока с языка против воли не срывается.

– Ванек, дай ключи от «Ямахи» на полчаса, а?

Филатов пару минут мерит меня нечитаемым взглядом и, чертыхнувшись, лезет в карман куртки, выуживая из кучи хлама нужную мне связку. Глубоко выдыхает и, прикрыв веки, предупреждает.

– Поцарапаешь – убью, – в искренность звучащей угрозы я верю, потому что, на месте Ивана, я и сам бы с легкостью закопал неудачника, умудрившегося испортить матово-черное произведение искусства.

– Спасибо, – бросаю уже через спину, потому что желание пройтись пальцами по литым изящным изгибам шкалит, а адреналин порядочной дозой впрыскивается в кровь.

Мерное рычание двигателя отдается в грудной клетке полузабытыми вибрациями, и я осторожно выруливаю со двора, чтобы спустя пять минут выехать на автостраду и влиться в семафорящий бурлящий поток. Свежий ветер забирается за ворот белой футболки, пришедшей на смену серой офисной одеже, ерошит волосы и залихватски свистит в ушах. И я не замечаю, как стрелка спидометра подбирается к двумстам – именно поэтому в моем гараже нет байка. Потому что я слишком люблю скорость и подсаживаюсь на нее, как наркоман.

Мягко притормаживаю, вспахивая шинами гравийную дорожку, и останавливаюсь у «скромного» по столичным меркам места – пафосного ресторана с вышколенными официантами, достойной президента охраной и средним чеком с приличным количеством нулей. Если Меньшов хоть немного знал бы Лизу и был осведомлен о ее аллергии на все кричащее-пестрое-броское, никогда бы ее сюда не потащил.