«Контрреволюционер» Сталин. По ту сторону марксизма-ленинизма

Правда проста: он один против всех. Что следует из этой правды? Иди – сдавайся? Но с Верой он примыкает штык к винтовке, стискивает зубами последнюю гранату и выходит из окопа. Один против всех. И сеет ужас в сердцах противника. Их ужас. В их сердцах.

А это и есть победа. И высшая правда.

Сталин это понимал, как никто. И именно за эту веру и верность, доверие к нему лично он поднял бокал после войны за русского солдата, знаменитый «тост за русский народ».

Нам кажется, он сам до конца не понимал, откуда взялась эта несокрушимая воля и вера в народе. В тосте Сталина собственно даже немного было это удивление. Как так: во время наших самых тяжких поражений, когда народ имел право повернуть свой гнев против власти, народ, наоборот, оказал власти абсолютное доверие?! Невероятно! Но ответ прост:

народ не идет сам никогда против власти, народ против власти ведут, ведут вот те самые «правдорубы и паникеры», которых Сталин основательно зачистил уже перед войной. Поэтому и картина после блицкрига фашистов в Европе и России была радикально иная. В Европе – первые же неудачи как пожар шли впереди немецких войск и сносили на своём пути остатки веры, надежды, сопротивления. Франция имела больше дивизий, чем Гитлер, плюс английские дивизии, Франция имела опыт побед и сопротивления в Первую мировую, но перед Гитлером, благодаря «паникерам и правдорубам», рассказывающим «неудобную для властей правду о положении на фронте», Франция легла.

Есть вредная правда, особенно в военное время. За эту правду – в то самое великое военное время при Сталине жестоко наказывали. Недаром были письма-треугольнички. Можно же было в конвертах письма посылать, ведь конверты были и продавались на почте. Донесения друг другу те же командиры писали и вкладывали в конверты. А вот солдаты писали и складывали листок треугольником, потому что все письма, которые шли с фронта, люстрировались, то есть прочитывались. Если бы какой-то солдат там написал так называемую «правду», что ему холодно в окопе, что ему мясо недодают, что портянки у него дырявые, что не хватило патронов в прошлом бою, то этот солдат вместо фронта поехал бы на 10 лет в лагеря в Норильск, кайлом долбить вечную мерзлоту. Это, кстати говоря, не какая-то страшная участь, может быть, он будет спасен тем самым от смерти. И некоторые, в частности Солженицын, так и сделали. Когда им надо было сбежать с фронта, они писали вот эту «правду» и знали, что, «хотя я на 10 лет в лагеря загремлю, но зато живой останусь». Да, некоторые этим пользовались, конечно, абсолютное меньшинство, но какой-то контингент в лагеря таким образом дезертировал. Кто поглупее, пальцы себе отстреливал, в ногу себе стрелял, для того чтобы сказать «я инвалид, теперь воевать не могу», и считали, что лучше быть инвалидом, но живым.

Но есть один случай, который начинают приводить как пример того, что Сталин якобы поощрял «правду» о тяжелой жизни солдат и неудачах на фронте прямо во время войны. Драматург Корнейчук, дескать, написал пьесу «Фронт», которая рассказывала о наших поражениях в 41-м году. В этой пьесе было выведено два командира. Один командир – старый, времен Гражданской войны, который воевал по старинке, забыл, что сейчас танки, а не конница Буденного, который всё делал неправильно. У него был некий полковник – молодой, умный, современный, который знал, как надо воевать, и он критикует этого командира за неправильное командование. И вот Сталин, прочитав эту пьесу, дал приказ напечатать её прямо в газете «Правда». Не просто её поставить где-то на сцене, чтобы это увидели 200 человек, а в газете «Правда», чтобы прочитали, грубо говоря, 200 миллионов.

И сейчас говорят: «Посмотрите, вот пример сталинского подхода: как он любил правду, как он критиковал армию прямо во время войны, показывал, что нужно быть хорошим командиром, а не плохим командиром».

В ответ на это можно пойти в Российскую государственную библиотеку и принести все экземпляры газеты «Правда» за четыре года нашей войны. Давайте возьмем не один экземпляр, в котором была напечатана эта пьеса, а все экземпляры, и посмотрим, есть ли там такое, как у нас сейчас в информационном пространстве, когда любой корреспондент, военкор, выехавший на фронт, пусть даже собственный корреспондент газеты «Правда» или просто некие свидетели, или военные, которые с фронта пишут, или люди, которые что-то слышали о фронте, чтобы они на страницах этой газеты «Правда» рассказывали то, что рассказывают сейчас: что «броников не хватает», «каптёров не хватает», «берцы не того размера», «пушки не туда завезли»? Или другие всякие байки, слухи и истории.