Короче говоря. Про риторику, влияние и харизму

Харизма, кстати, бывает и отрицательной. Я встречала ее обладателей. В девяностые, в нашем сочинском Дагомысе, на переговорах. Моим собеседником тогда был Мовлади Удугов. Сидел напротив, когда давал мне интервью. Я к тому времени – опытный репортер, но у меня реально мороз бегал по коже от сочетания взгляда, папахи и произносимых им слов.

Рассмотрим другого обладателя харизмы. Владимир Жириновский. Быстро ловит контекст, мастерски разбирает проблему на составляющие и ставит диагноз. Но главное – умеет находить простые формулировки в темах любой степени сложности, говорить просто о сложном.

Без телекамер это довольно мирный человек. Но вместе с камерами вдруг включается харизматик, лишенный возраста. Словно кто-то невидимый подкидывает дровишек на угли его красноречия, да еще и плещет время от времени розжиг. Загораются глаза, появляются аллегории, жестикуляция, особая стойка, мимика. Мгновенно рождается тот узнаваемый набор знаков и свойств, что складываются в персональный бренд – Вольфович. Подумала вдруг, что его можно сравнить с роллс-ройсом. «Выпущен» давно, но как же шикарно работает.

А знаете, что бывает, если на одном эфирном «поле» сходятся в «рукопашной» два харизматика? Приведу пример из программы «Поединок». Тема выпуска – беспрецедентная по масштабам трагедия в станице Кущевской Краснодарского края (ноябрь, 2010). Расправа над семьей фермера Аметова, гостями дома и соседями. Двенадцать убитых, среди которых дети. Преступление потрясло страну.

Мы готовим эфир на телеканале «Россия 1». Герои программы «Поединок» – Владимир Жириновский и Генри Резник. Позиция политика: «Только самые жестокие меры, военно-полевые суды в каждом регионе. Арестовывать и через три дня – вешать. Только так мы их остановим. Только смертная казнь бандитам России!» Позиция адвоката: «Смертная казнь вредна со всех точек зрения. Нельзя играть на предрассудках и темных инстинктах людей. Смертная казнь – не выход».

И вот – удар гонга – поединок начинается. Жириновский разворачивает орудия и стреляет прицельно, мощно, быстро: «…прорвался гнойник, забили камнями, берегут патроны для чего-то другого; вся страна на ушах!» И дальше доказывает, приводит цифры: «За 20 лет убито более 100 тысяч предпринимателей России! Какая может быть экономика?! Не надо морочить голову, что смертная казнь – это негуманно. Не просто смертная казнь, а через повешение! Не ждать наших судов, наших прокуроров! А вешать на центральной площади города!»

Ярко, образно, и да, жестко. После такого говорить сложно, но только не Генри Марковичу. Резник с фирменным прищуром внимательно и сдержанно слушает оппонента. Статный, поджарый, элегантный, с серебряной копной непослушных волос, в черной водолазке. Даже в его молчании столько темперамента и страсти, что Жириновскому легче не встречаться с ним взглядом, чтобы не сбиться с мысли. Адвокат, наполненный опытом и достоинством до краев, затих, как тигр перед атакой. Биться он умеет.

И вот Резник начинает говорить своим бархатным голосом, каким, наверное, говорил сам Зевс на своем Олимпе. Не торопится. Чеканит каждое слово, безупречно расставляет паузы. Он невероятно убедителен: «Мы давно знакомы. (Пауза.) И когда вы меня позвали, я знал, что приглашен на заведомый проигрыш: большинство населения страны голосует за смертную казнь. (Опять пауза.) Если бы даже против меня был не самый наш блистательный полемист, – популист Владимир Вольфович Жириновский – а какой-нибудь косноязычный негр преклонных годов, у меня все равно не было бы шансов на победу. (Пауза.)

Я пришел сюда, чтобы апеллировать не к эмоциям, не к страстям и предрассудкам, а к разуму. Смертная казнь ни с каких точек зрения не может быть принята».

Когда я звонила Генри Марковичу и приглашала на этот эфир, он сразу сказал, что не провидец, но знает, каков будет итог. Но он не из тех, кто опускает руки, он из тех, кто борется до конца. Конечно, он нацелен на победу. Спортсмен в прошлом (капитан баскетбольной команды), в нем желание победить – естественное. Но как адвокат он знает, что нельзя бояться проигрыша. Без проигрыша в трудном деле нет движения вперед. Он, конечно, боец. Слушает, слышит, отбивает удары, наносит свои.

В павильоне жара. Резник, не сбавляя оборотов, выдает триаду из аргументов: «Столетние наблюдения за движением преступности показали: никакого (он делает упор на слове «никакого») влияния на снижение преступности смертная казнь не оказывает. (Пауза.) Второе. Ошибки, ошибки. Судебные ошибки неизбежны при любой системе судопроизводства. Смертная казнь делает судебную ошибку необратимой. С нашими судами и с нашими правоохранительными органами требовать применения смертной казни – это обрекать 15 % невиновных людей на смертную казнь. Третье. Смертная казнь ужесточает нравы, она устраняет покаяние, примирение».