Королева Воздуха и Тьмы

Эмма ощетинилась, но ничего не сказала. Она пошла обратно через комнату к Адаону и остальным, отказываясь дать Королю удовлетворение от спешки.

Эмма добралась до остальной части группы, как только Аннабель снова застонала. Эмма подошла к Джулиану и взяла его за руку. Его мышцы вздрогнули от ее прикосновения. Она обняла его за предплечье, и Джейс отошел от них, давая им пространство.

Король повернулся к Эохайду.

— Дай Эшу свой меч, Всадник.

Эохайд отшатнулся назад, явно ошеломленный. Он повернулся к Этне, но она покачала головой, ее бронзовые волосы расползлись по плечам. Ее сообщение было ясно: сделай это.

Они наблюдали, как Эохайд передал свой сверкающий бронзово-золотой меч. Он был слишком большим для Эша, который взял его в руки с силой человека, который привык обращаться с оружием, но не таким большим и тяжелым

— Перережь горло Кирану, Эш Моргенштерн, — сказал король.

Он даже не притворяется, подумала Эмма. Ему все равно, знаем ли мы точно, кто такой Эш или нет.

— Нет! — воскликнул Марк. Он рванул к Эшу и Кирану, но красные колпаки отрезали его. Теперь они были невероятно быстры и злы — он причинил боль одному из них.

Клэри ахнула. Эмма слышала, как Кристина лихорадочно шептала рядом с ней, но это были не отдельные слова. Киран остался на месте, пристально глядя вдаль, как будто Король не говорил.

— Зачем? — Сказал Эш. Его голос дрожал. Эмма задалась вопросом, было ли это реальным или поддельным сочувствием.

— Ты должен пролить королевскую кровь, — сказал король, — а кровь Кирана самая ненужная.

— Ты ублюдок! — закричал Марк, борясь со своими кандалами и хваткой красных колпаков.

— Это слишком, — воскликнула Аннабель. — Он всего лишь ребенок.

— Вот почему это должно быть сделано сейчас, — сказал Король. — Темные артефакты убили бы более взрослого ребенка. — Он наклонился вперед, чтобы взглянуть Эшу в лицо, пародируя обеспокоенного взрослого. — Киран умрет в любом случае, — сказал он, — независимо от того, владеет твоя рука лезвием или нет. А если ты не сделаешь этого, он умрет медленно, испытывая боль.

Взгляд Кирана медленно переместился через всю комнату, но не в сторону Эша. Он посмотрел на Кристину, которая беспомощно смотрела на него, а затем на Марка, борющегося с захватом красных колпаков.

Он улыбнулся.

Эш сделал шаг вперед. Меч свободно висел в его руке, и он кусал губу. Наконец Киран посмотрел на него.

— Делай, что должен, дитя, — сказал он добрым и тихим голосом. — Я знаю, что это такое, когда Король Неблагого Двора не предоставляет тебе выбора.

— Неблагодарный щенок! — рявкнул король, издеваясь над Кираном. — Эш, сейчас!

Эмма дико посмотрела на Джулиана и остальных. Адаон не мог им помочь; было слишком много красных колпаков, и с всадниками было невозможно сражаться…

Больше красных колпаков ввалилось в комнату. Эмме потребовалось время, чтобы понять, что они убегали. Убегали в ужасе от последовавшей бури — стройная фигура, сверкающая алым и золотым, с рыжими волосами, струящимися вокруг нее, как стекающая кровь.

Королева Благих.

На лице Неблагого Короля появилось выражение удивления, за которым быстро последовала ярость. Эш с грохотом уронил меч, который держал в руках, отступая от Кирана, когда приблизилась Королева.

Эмма никогда не видела Благую Королеву такой. Ее глаза были блестящими, сверкающими от эмоций, которые обычно фейри не показывали. Она была как приливная волна, устремившаяся к сыну.

— Нет! — Визг Аннабель был почти нечеловеческим. Сунув Чёрный Том в свою куртку, она бросилась к Эшу, вытянув руки.

Царственная Королева одним плавным движением повернула руку; Аннабель поднялась в воздух и врезалась в каменную стену зала. Она соскользнула на пол, задыхаясь.

Однако она дала Всадникам время собраться вокруг Эша. Королева подошла к ним, ее лицо сияло силой и яростью.

— Ты не можешь дотронуться до него, — сказала Этна, ее голос переливался металлическим гулом. — Он принадлежит королю.

— Он мой сын, — сказала Королева с презрением. Ее взгляд мелькнул между двумя Всадниками. — Вы из древнейшей магии, магии стихий. Вы заслуживаете лучшего, чем лизать сапоги Неблагого Короля, как собаки.

Она оторвала взгляд от Эша и направилась к Королю, свет мерцал в ее волосах, как крошечное пламя.

— Ты, — сказала она. — Обманщик. В твоих словах о союзе было так много сухих листьев, брошенных в пустоту.

Король положил копию Черного Тома на подлокотник своего трона и поднялся на ноги. Эмма поразилась. Король и Королева фейри, стоящие перед ней. Это было похоже на легенду. Ее пальцы почти нестерпимо зудели, требуя меч в руку.

— Я делаю то, что делаю, потому что должен, — сказал Король. — Ни у кого больше нет сил сделать это! Нефилимы — наш единственный величайший враг. Так было всегда. И все же ты заключаешь с ними договоры, ищешь мир с ними, живешь рядом с ними. — Он усмехнулся. — Отдаешь им свое тело.

Эмма открыла рот. Так грубо, одними губами сказала она Кристине.

Королева выпрямила спину. Она все еще была худой и слабой, но сила ее королевской власти, казалось, излучалась через нее, как свет от лампы.