Королевская кровь 2

родилась в семье, старше и знатнее которой нет. Нет абсолютной справедливости для всех.

И государство не может быть идеально, потому что я не идеальна. Но я стараюсь.

Стараюсь достичь справедливости.

Именно поэтому у нас даже самый бедный человек имеет возможность получить

достойное и бесплатное образование, с которым он может найти работу. Он будет работать

и платить налоги, на которые мы будем давать образование другим людям, а не сидеть на

социальном пособии, тратя деньги тех, кто работает. И он должен четко знать, что через

какое-то время честной работы его благосостояние улучшится.

- Все понятно, - важным тоненьким голосом сказала семилетняя Алина, и мы все

посмотрели на нее и захихикали. Мама воспользовалась передышкой, чтобы глотнуть чаю, и продолжила свою импровизированную минилекцию. У нас вообще часто бывало такое –

семейные посиделки переходили в передачу опыта. И теперь я понимала, что она

старалась все упростить, как только можно было, чтобы поняли все дети. Ну, кроме

трехлетней Каролиши, наверное, которая в этот момент ковыряла омлет.

- В этом и состоит задача государства – не дать человеку денег, а дать возможность

заработать столько, на сколько у него хватит усердия и таланта; убрать коррупцию – чтобы

начальники не смели сажать на места знакомых и родных, а оценивали рабочие качества.

Да, дети богатых всегда будут иметь больше возможностей, а природа человеческая

такова, что воровство полностью изничтожить невозможно, но в конечном счете, на

первом месте всегда будет профессионализм и умения.

- И ко всему прочему, - добавила она, глядя на наши хмурые и пытающиеся осознать

услышанное физиономии, - возвращаясь к вашему личному капиталу, вы просто не имеете

права отказывать своим детям в том, что передали вам предки. Поэтому, если хотите кому-

то помочь – помогайте руками и головой. Идите работать в больницы, помогайте

старикам, детям в детских домах. Используйте ваше имя, вкладывайте то, что вы

заработали лично, привлекайте помощников и меценатов. Но не ваше наследство. Деньги

человек должен зарабатывать сам, или умно и дальновидно распоряжаться тем, что

заработали предыдущие поколения его семьи.

Тогда я не поняла ее и не согласилась с ней. Но потом я пожила в Орешнике. И видела

разных людей. Тех, кто родился там, и умрет, скорее всего, там же, в нищете и грязи, жалуясь на несправедливость, потому что не выучился, не захотел работать, зато на

бутылку и закуску деньги всегда найдет. И тех, кто, стиснув зубы, стремился вверх, и

достигал этого. Да я, если подумать, и сама была такой. Но ведь получила же профессию, и нашла работу, и да, было невыносимо тяжело, но ведь предложили же мне через два года

работы бесплатное образование – доучиться от больницы на хирурга? И еще лет пять, и я

могла бы себе позволить и квартиру, и хорошую машину, и отдых на море. Не эти

аппартаменты, конечно, но мне бы вполне хватило.

Другое дело, что буквально за полгода после переворота, и коррупция подняла голову и

развернулась, и социалка обрушилась так, что до сих пор восстанавливают, и разделение

между бедными и богатыми только усилилось. Премьер Минкен вовремя подхватил этот

корабль, чтобы не допустить катастрофы, но ломать не строить, и дальше оставалось лишь

восстанавливать и разгребать…Вот и моей бедной сестричке тоже …

Я опустилась в ванну, чувствуя, как ноют натруженные за сегодня руки и ноги. И попа.

Филей болел страшно, а я уж и забыла, как страдает мягкое место поначалу. И как важен

для наездника хороший массажист.

За стенкой что-то низким голосом напевал Мартин, и я захихикала. Видимо, ванны у нас

были смежными. И вот лежу я тут, за перегородкой идеальный мужчина, который даже в

ванной поет не противно, а думаю при этом о коррупции и вселенской справедливости.

Какая уж тут вселенская справедливость, когда ее и персональной-то не бывает?

- У тебя полчаса осталось, - сообщил мне Март громко и гулко через стенку, и я

засмеялась.

Через сорок минут я выходила в гостиную, с еще влажными волосами, в длинном, сером и

мягком трикотажном платье до пят с крупным вывязанным рельефом, и в таких же теплых

и длинных носках. Я сразу полюбила его, как только увидела в магазине. Всегда есть

вещи, которые напоминают тебе теплое одеяло, и в которых безумно удобно, которые

скользят по телу, словно лаская его. Вот и в нем – можно было сидеть на подоконнике, скрестив ноги, и оно закрывало их полностью, или поджать коленки, не опасаясь, что

сверкнешь бельем.

Я увидела накрытый стол, Мартина, который подбрасывал дрова в камин, и подумала

вдруг, что Март тоже как это платье. С ним можно задирать ноги выше головы, и все равно

будет удобно.

- Кто-то опоздал, - сказал он, - ай-ай. Я чуть с голода бревно не начал грызть. Садись, Высочество, я за тобой поухаживаю.

- Ну уж нет, - я покачала головой, - раз я с самого утра проштрафилась, обихаживать тебя

буду я. Может, в следующий раз ты не будешь так рычать на меня с утра.

Он уселся, нетерпеливо постучал вилкой по тарелке.

- Манеры, молодой человек, - строго произнесла я тоном суровой классной дамы,