Корона Российской империи. Слава, честь и доблесть династии Романовых

В истории Франции есть легенда о «Железной маске» — сверхсекретном узнике без имени, родителей, прошлого и даже лица, содержавшемся в Бастилии под усиленной охраной. Предполагается, что это был бастард, близнец короля Людовика XІV. Легенда эта мастерски обыграна Александром Дюма в романе «Виконт де Бражелон, или Десять лет спустя», канонизирована театром и кинематографом.

История шлиссельбургского пленения Иоанна Антоновича очень напоминает французскую легенду. С той лишь разницей, что наша история закончилась куда более драматично, чем в романе Александра Дюма.

Бывший император всероссийский, которому к тому времени исполнилось шестнадцать, был помещен в сырой каменный мешок без окон. Покинуть этот каземат можно было лишь через квартиру коменданта. Тюремщикам было строжайше приказано никогда и никак не напоминать пленнику о том, что некогда он был императором всероссийским, даже в официальных документах именовать его «безымянным колодником» и «известным арестантом». При этом лишь комендант, два офицера и сержант имели право наблюдать за Иоанном Антоновичем сквозь глазок в тюремной двери.

Так уж вышло, что ни в чем не повинный юноша стал заложником грызни придворных кланов и до конца своих дней должен был сидеть в тюрьме. Единственным его преступлением стало то, что в двухмесячном возрасте его волею Анны Иоанновны провозгласили императором огромной державы!

^{В ссылке Анна Леопольдовна родила еще троих детей. Позже Екатерина II позволила им уехать к родственникам в Данию (худ. Л. Караваки, XVIII в.)}

О шлиссельбургском пленении Иоанна Антоновича известно мало. По одной из многочисленных версий, бывший Государь сошел в каземате с ума: буйствовал, бросался на приставленную к нему охрану, кусал себе руки. По другой, он лишь умело изображал приступы безумия. Так, поручик Матвей Овцын, бывший в Шлиссельбурге в 1759 году, доносил:

«Арестант здоров, а в поступках так же, как и прежде, не могу понять: воистину ли он в уме помешался или притворничествует?» Однако все источники сходятся в одном: Иоанн Антонович и теперь не забыл о своем высоком статусе, всякий раз напоминал стражникам, что он «здешний император и Государь ваш».

В начале 1762 года императрица Елизавета Петровна скончалась. Петр ІІІ, взошедший на российский трон, конечно же, не забыл об опасном узнике. В своем письме коменданту шлиссельбургской тюрьмы этот Государь начертал: «Живым арестанта в руки никому не давать и возбуждать в нем всякую склонность к монашеству». В Санкт-Петербурге в то время ходили упорные слухи о том, что Петр ІІІ собирается вернуть юношу из заточения и выслать его за границу. Так оно было или нет, неизвестно. Этот самодержец, как и сам Иоанн Антонович, вскоре был свергнут в результате очередного дворцового переворота.

^{Портрет Екатерины II в виде законодательницы в храме богини Правосудия (Д. Г. Левицкий, 1783)}

Екатерина II, пришедшая к власти, проявляла к «безымянному колоднику» больше строгости. Она повелела каждый год менять надсмотрщиков, а также ужесточить правила содержания бывшего Государя. В 1762 году Екатерина II самолично прибыла в Шлиссельбург, чтобы посмотреть на узника, однако ни в какие разговоры с ним, конечно же, не вступала.

Неизвестно, как сложилась бы дальнейшая судьба этого несчастного молодого человека, если бы не нашелся офицер из тюремной охраны, решивший действовать. Поручик Смоленского пехотного полка Василий Яковлевич Мирович был одним из тех, кому тогдашняя императрица Екатерина ІІ повелела надзирать за именитым арестантом. Вряд ли теперь кто-нибудь точно сможет сказать, что подвигло этого офицера на освобождение Иоанна Антоновича: бескорыстное желание восстановить справедливость, обычное человеколюбие или надежда возвыситься в случае успеха всего предприятия.

Как бы то ни было, но Василий Мирович посвятил в эти планы своего друга, поручика Великолуцкого пехотного полка Аполлона Ушакова. План был прост и изящен: подделать письмо Екатерины ІІ об освобождении Иоанна Антоновича, явиться с бывшим узником в Санкт-Петербург, арестовать Государыню и всех тех, кто не согласится с происходящим, после чего при помощи офицеров, которые наверняка переметнулись бы на сторону Иоанна Антоновича, немедленно привести к присяге Сенат, Синод и армию.

Поручику Ушакову план понравился. По легенде, перед тем как приступить к подделке письма Государыни, Мирович и Ушаков отправились в церковь, где кто-то из них по ошибке вписал в перечень «за упокой» имена «рабов божьих Аполлона и Василия». Таким образом, панихида была отслужена по живым еще людям, что считаеся очень дурным предзнаменованием.