Корона жигана

Блатхата в Колпачном переулке была одним из немногих мест, куда Кирьян мог заявиться совершенно безбоязненно. Ее хозяйка, махонькая шустрая женщина лет шестидесяти пяти, в прошлом была известной воровкой – Валька Длинная Рука. Но, несмотря на большой «трудовой» стаж, она сумела избежать неприятностей в виде ареста. А потому жила пристойно, принимая в своих просторных хоромах жиганов. Соседи даже не подозревали, что с ними на одной лестничной площадке проживает особа, сумевшая на спор вытащить из кармана генерал-губернатора целую четвертную.

На свои сбережения Валька Длинная Рука купила квартиру, которую совсем недавно занимал профессор гинекологии, растерявший в смуте всю прибыльную клиентуру, а потому отбывший в Париж.

Благо, что женщины во всем мире устроены одинаково!

Здание было трехэтажным, но с улицы не разобрать – плотной стеной его окружали деревянные строения, будто бы брали в полон. Следовало изрядно поплутать в лабиринтах дворов, чтобы выйти к нужному крыльцу. А дозоры беспризорников подмечали любое подозрительное передвижение, так что жиганы чувствовали себя у старой воровки почти в полнейшей безопасности.

Квартира была просторная, здесь запросто умещалось два десятка жиганов. Без суеты, но с должной сноровкой хозяйка убирала со стола грязную посуду. На столе, словно по волшебству, вновь появлялись деликатесы: окорок копченый, балык, лососевая икра. Два дня назад Кирьян дал Вальке горсть золотых монет на организацию «праздника», наказав, чтобы на столе был порядок. Валька смекнула, что денег к ее рукам прилипнет немало, даже если три дня подряд она будет угощать гостей одним лишь балыком. А потому следовало расстараться и оказать уважение.

Жиганы энергично работали вилками, мгновенно сметая выставленное угощение, и, дружелюбно скалясь, требовали немедленной добавки. Старая воровка смотрела на жиганов с нескрываемым умилением. В эти минуты она напоминала заботливую бабку, наблюдающую за шалостями любимых внуков.

Дверь открылась, к Кирьяну подошел молодой жиган – один из тех, что был оставлен на атасе, – и что-то шепнул ему на ухо. Кирьян молча ковырнул селедочку, не забыл о лучке, сосредоточенно выпил. Жиган, чуть нагнувшись, наблюдал за священнодействием.

– Хорошо, – произнес наконец Кирьян, – пусть заходит.

Молодой жиган, молча кивнув, ушел. Вернулся он через минуту вместе с Сявкой. Тот за это время ничуть не подрос, пиджак на его щуплых плечах выглядел почти как пальто. Осмотрев уважаемую публику, он смачно шмыгнул носом и рукавом пиджака щедро растер зеленую соплю под носом. Паренек был неказист и неприметен, может, поэтому он ловко служил глазами и ушами Кирьяна.

– Водки хочешь? – уважил гостя жиган.

– А то! – фальцетом протянул чиграш. – Это кто же от угощения-то откажется?

– Хозяйка! – громко позвал Кирьян.

– Что, милый? – подбежала Валька.

– Не обидь моего гостя, плесни ему в кружку.

Сявка высоко поднял кружку, оглядел стол и произнес не по-мальчишески солидно:

– За вас, жиганы!

Неторопливыми крупными глотками осушил кружку до самого донышка.

Жиганы за столом одобрительно закрякали:

– Посмотри, какая смена растет!

– В три глотка кружку уделал.

– Подрастай побыстрее, мы тебя в жиганы возьмем!

– Жиганы, а может, ему бабу под бок подложить? – весело предложил Кирьян.

– Да он ее так же быстро отпихает, как и водку выпил! – расхохотались за столом.

– А может, мы ему нашу Валеньку предложим? – Кто-то из жиганов шутейно шлепнул хозяйку по тощему заду. – Она ведь у нас баба на выданье.

– Отстань, шаловливый! – вяло отмахнулась та. Но по тону, с каким она ощерила рот, было видно, что шутка пришлась ей по сердцу. Стрельнула игриво глазками на предполагаемого кавалера и с подобающей серьезностью ответила: – Тоже мне сосватали!.. Да у него еще корень с ноготок.

Жиганы за столом дружно расхохотались.

– Это у меня-то! – не на шутку оскорбился паренек. – Да ежели хочешь знать, у меня баб целая дюжина перебывала! – похвастался он. – И ни одна из них еще на корень не жаловалась. Как впарю до ушей, они визжат от удовольствия!

Не удержался даже Кирьян, негромко расхохотавшись.

– А первая баба когда у тебя была? – погасив улыбку, серьезно спросил он.

– Первая-то… – призадумался Сявка и поскреб грязным ногтем под носом. – Дай-ка вспомнить-то… Ох, давно это было! Дуню с Пушкарева переулка знаешь? – поинтересовался чиграш.

– Кто такую гарную дивчину не знает! – в тон ему отвечал жиган. – Правда, говорят, с муженьком ей не повезло.

– Это точно! – заулыбался чиграш. – Мы-то с пацанами часто к нему наведывались с бутылкой самогона. Он стакан выжрет – и в отрубах! – Чиграш махнул рукой. – А мы его женушку начинаем по очереди пялить. Вот она моя первая баба и была. Молодой я тогда был, – протянул он. – В то время куда угодно готов был сунуть. А теперь только с разбором.

Жиганы хохотали долго, вытирая кулаками брызнувшие слезы.

– А сейчас кто у тебя?

– Варька Капустница, – гордо отвечал Сявка.

– Значит, она по-прежнему по молодняку специализируется? – не унимались жиганы.

– Ладно, кончай базар, – неожиданно оборвал разговор Кирьян. – С чем пришел?