Коронный разряд

— Так сложилось, что у меня нет под рукой моих людей, — сосредоточенно говорил он, глядя перед собой, — мне тут не на кого опереться, и я благодарен тебе за помощь.

У Артема дома есть все, что и у меня, в общем-то. Только больше, лучше, дороже, сильнее и многочисленнее, с огромным количеством верных людей. Один аэропорт если вспомнить — там же они все лично его были…

Так что эти его слова — не признание слабости, а просто обстоятельства. Сегодня информацию и специалистов ему поставляю я. Но если дома у него все успокоится, то уже у меня появится повод по-доброму завидовать мощи и возможностям княжеского рода. Слишком много у них скопилось за поколения, хоть и не без осечек работает.

— Есть еще одно дело, которое нужно завершить. — Он опустил руку во внутренний карман пиджака и достал сложенные вдвое обычные тетрадные листочки, исписанные знакомым почерком — его, Артема, почерком. — Тут список людей, которые непосредственно виновны и замешаны в преступлении, сотворенном против меня. Все эти квартирные жулики и те, кто за ними.

Я взял протянутые мне листки, повертел, увидев фамилии в том числе и на обороте, и вопросительно посмотрел на друга.

— Я хочу, чтобы они страдали. Чтобы за этим проследили.

— До конца жизни? — приподнял я бровь.

Артем сжал кулаки, но потом выдохнул и ответил расслабленно:

— Пусть будет год. Если кто-то сможет исправиться…

— Пребывая на самом дне? — усомнился я в возможности подобного.

— Если кто-то додумается самостоятельно пойти в полицию и покаяться. Если кто-то уйдет волонтером в туберкулезные диспансеры и хосписы для обреченных. Если кто-то завербуется в охрану границы. Я прощу.

— Хорошо, — забрал я листки себе в карман, — будет сделано.

— Твой долг закрыт, — буднично подытожил Артем.

— Пойдем спать, — ободряюще пригласил я его, указав на вход в здание. — Тебя пустят и проводят в номер. Я машину запаркую позади здания и тоже спать.

— Спокойной ночи.

Оставил машину, вышел в уже посветлевшую у горизонта ночь, потянулся руками вверх. Хрустнули листочки, переданные Артемом, во внутреннем кармане. Равнодушно поправил их и шагнул в сторону здания. Где и замер на полушаге.

Быть может, была тому причиной усталость, выкристаллизовавшая разум до чистоты. А может — холодный ветер, налетевший и пробравший до озноба. Или же хруст той бумажки со списком обреченных людей стал последним звеном в цепочке мыслей, до поры таящихся в подсознании. Слишком часто и искренне мне это повторяли в последние дни.

— Я действительно чудовище… — произнес еле слышно, констатируя факт.

И эта мысль потянула тоской другую — напомнив свое же обещание доказать одной бедовой девушке, что это совсем не так… Доказать неправду?

Требовался совет, но на пустой парковке не было никого. Хотя, наверное, не было никого даже в целом городе, к кому бы я прислушался. А вот дома…

Сопоставил время — у них уже восемь часов, проснулись.

— Алло? Тонь, Катю позови и включи громкую связь… Мне помощь нужна. Пришла? Привет, Кать. В общем… Что там за звуки?

— Тут Брунгильда прибежала на твой голос и хочет зализать телефон, — со смехом ответили мне.

— А еще Машк пришел и ходит кругами, — прыснула Катя. — Так что ты хотел?

— Ну-у… — смутился я от того, что в такой момент улыбаюсь, представив собаку и кота. — В общем, ваш брат — чудовище…

— Конечно, чудовище — только сейчас позвонил! А мы, между прочим, волнуемся!

— Да нет… Я действительно чудовище. Я аморальный человек, готовый на все…

— Ради семьи и друзей, — поддакнули мне одобрительно.

— Разве это нормально? — усомнился я. — Меня тут со слезами обвиняли, что нет…

— Кто тебе там такую чушь рассказывал, а? — разгневанно произнесли в трубку оба сестринских голоса.

— Да вот… Я тут жизнь целому роду испортил, вроде как…

— Так. Ага. А в прошлый раз тебя Паша Зубов в этом обвинил.

— Да это не то! — попытался возмутиться я.

— Помним-помним… — проигнорировали меня. — Они тогда всем родом как раз хотели на виселицу, а ты им все испортил. А ну говори, кто там плакал и что вообще случилось? И знай, что если ты действительно чудовище, то мы тебя вылечим! А если не вылечим, то твой чешуйчатый хвост достанется мне!

— Нет, мне!

— А ну тихо там! Ладно, слушайте… — Вздохнул, посмотрел на алеющий рассвет и понял, что в ближайший час сон мне не светит точно.

Глава 14

Из тысяч путей, находящих свое начало в городах и весях огромной державы, только малая часть не позволит достигнуть столицы. Так устроены империи, что все дороги стремятся к центру: словно малые ручьи, вливаясь для начала в реки, в составе речных вод достигают моря-океана.

В отличие от природы, главные дороги государства могут быть не столь полноводны и величественны, ибо всерьез зависят от жадности и достатка хозяев земли, по которой они проходят.